— Когда он тебе это рассказал?

— В понедельник днем, почти пять лет назад. Пять лет, а кажется, будто это было вчера. Я распаковывала вещи и отправляла все в стирку после отпуска в Берлине, которым удивил меня Ингвар, когда он вдруг встал в дверях прачечной и попросил меня выйти и сесть на стул в кухне. Он даже налил себе стакан…

— Подожди минутку, — перебил Фабиан и поставил на стол стакан с водой, которую так и не успел выпить. — Когда вы были в Берлине?

— С вечера четверга до полудня воскресенья. Ингвар забронировал все на день нашей свадьбы. Отель, самолет и даже столики в нескольких ресторанах. Так нетипично для него.

— Ты хочешь сказать, что вы с Ингваром были в Берлине как раз в то время, когда произошло убийство?

— Да, а что такое?

— Ничего. Я просто не знал об этом, — он попытался выдавить улыбку, хотя чувствовал, что вся его версия произошедшего разваливается на части прямо на глазах. — Сам я тогда еще жил в Стокгольме. — Если у Муландера окажется алиби на время убийства Инги Дальберг, то все рухнет, как костяшки домино. Не имело значения, сколько они с Эльвином положили сил на то, чтобы установить все факты один за другим. Если не Муландер стоял за этим убийством, то вся версия с мотивом была ошибочной. Конечно, могло оказаться, что он вовсе не был в Берлине. — Извини, если я немного туплю, но ты действительно абсолютно уверена, что вы уезжали именно в те выходные?

— Как я уже сказала, я помню все, будто это было вчера.

— И вы все время были вместе, ты и Ингвар. Вы никогда не разлучались и…

— Фабиан, что ты имеешь в виду?

— Ничего. Я просто…

— Просто что? К чему ты клонишь? Я совершенно не понимаю, с чего ты это взял, но звучит так, как будто ты подозреваешь моего Ингвара!

— Нет, нет, конечно нет. Что ты! — попытался успокоить ее Фабиан. — Я просто немного запутался, потому что это не соответствует тем данным, которые у меня есть.

— Что это за данные? — Она встала и указала прямо на него. — Мы с Ингваром были в Берлине, веришь ты в это или нет.

— Хорошо, успокойся. Я просто хотел быть абсолютно уверенным.

— Я даже могу показать тебе фотографию, — она прошла мимо него к книжному шкафу и взяла одну из фотографий в рамке.

— Гертруда, в этом нет необходимости. Я тебе верю.

Она положила фотографию ему на колени.

— Здесь ты можешь увидеть все своими глазами.

— Гертруда, мне очень жаль. Я вовсе не хотел, чтобы прозвучало так, будто я тебе не верю. — Он посмотрел на фотографию, на которой Гертруда и Муландер пил кофе с штруделем, лежащим прямо на салфетке. — Я просто так удивился, что вы оказались в Берлине именно в те выходные. Это все.