Застежка на спине не выдержала и треснула. Я испытала боль от того, что бретельки бюстгальтера врезались в тело. После этого Франц мгновенно сорвал его с меня и бросил на пол.

— Не надо… Не надо, я сама… — пыталась я остановить его, но мужчина меня не слушал. Он схватил меня за обнаженную грудь и стал остервенело мять ее, царапая ногтем сосок.

От этого я ощутила новый приступ желания и зашептала ему, извиваясь:

— Дай я сниму юбку… Только я сама, не рви…

Но этого мне не пришлось делать. В ту же секунду Франц подтащил меня к кровати, и мы оба повалились на нее.

Мы тяжело дышали, и лицо Франца нависало надо мной. В то время, пока я обнимала его руками за шею и целовала в исказившийся от страсти рот, он задрал на мне юбку и расстегнул свою одежду.

Я, забыв обо всем на свете от охватившего меня вожделения, уже начала двигать бедрами навстречу ему, но внезапно осознала тщетность своих ожиданий.

Франц был, что называется, «не готов»… Он продолжал пыхтеть и щупал меня во всех местах моего тела, но я уже отчетливо поняла, что он не может мной овладеть…

От разных подруг я, конечно, слышала, что с мужчинами иногда такое бывает. Знала я и о том, что существуют на свете импотенты. Но мне никогда не приходилось иметь с этим дело.

Ведь я жила только с мужем и не знала других мужчин. А мой бывший муж импотенцией явно не страдал.

Допустим, про мужа я вру… Конечно, в принципе, у меня был не один мужчина в жизни…

Если задуматься, а потом говорить честно, в университете пару раз я позволяла себе шалости. Но это было так давно, и я уже привыкла считать, что кроме мужа у меня никого не было.

Несколько случайных встреч с мужчинами во время командировок, конечно, не в счет. Это была чистая физиология. Утром я уходила из их номеров в гостинице, пока они еще спали, и не оставляла своего телефона. Да я и имен-то их уже не помню…

Одним словом, мой опыт общения с мужчинами был крайне невелик, а настоящая, регулярная связь была всегда только с мужем. Который в результате бросил меня. Вот и будь после этого верной женой…

И теперь, когда я осознала, что Франц «оскандалился», я просто не знала, что делать.

Постепенно, когда это понял и он, то затих, и я слышала только его хриплое дыхание. Он уронил голову на подушку рядом с моей головой. Я все еще продолжала обнимать его за плечи.

В ту минуту я испытала не только досаду, что все так получилось и что Франц не довел дело до конца, а я не смогла испытать вожделенное наслаждение. Нет, мне стало прежде всего жалко несчастного Франца.

«Бедняга, — подумала я. — Только захотел расслабиться, почувствовал желание, и женщина красивая оказалась под руками… И не смог ничего. Как ему горько, наверное, и стыдно сейчас».