«Конечно, — подумал Сэм. — Светлое будущее стучать на собственного тестя, на благо тебе, на благо «нацикам», против «штатников».

— Так. Ещё одно. Ты же понимаешь, что всё, что я тебе сейчас рассказал, здесь же и останется. Это понятно?

— Да, сэр, понятно.

Хэнсон покачал головой.

— Нет, мне так не кажется. Я имею в виду, что всё останется здесь. Нельзя рассказывать никому. Ни другим копам, ни жене, никому. Если же выяснится, что ты кому-то растрепал об этом месте, с кем-то поговорил — даже со своим сыном Тоби, по ошибке — ты вернёшься сюда. Навсегда. Итак. Скажи, что всё понял.

Вместо ответа Сэм закатал левый рукав и показа вытатуированную цифру 3.

— А это? Как я объясню это Саре?

— Что-нибудь придумаешь, — ответил Хэнсон. — Что пошёл по пьяному делу к татуировщику в гавани, мне плевать. Но тайна Бёрдика останется тайной. Понятно?

— Ага. Я всё понял.

— Хорошо. — Хэнсон набрал воздуха в грудь. — А теперь валим из этой дыры.

* * *

В какой-то момент Сэма так сильно укололо чувство вины, что он едва не развернулся и не вернулся в лагерь. Теперь же, переодевшись в гражданский костюм — после нескольких дней в полосатой робе в нём он чувствовал себя неловко, костюм казался слишком узким, не считая шляпы, которая болталась на бритой голове — Сэм шёл вместе с Хэнсоном. Он увидел строй заключённых, направлявшихся в обратную сторону. Голодные люди уставились на него. Он тоже пристально взглянул на них, и узнал кое-кого из соседей, а точнее, одного конкретного человека. Отто, голландский еврей, который очень сильно рисковал, чтобы передать Сэму кусок хлеба.

Отто неверящим взглядом смотрел на Сэма, и тому оставалось только гадать, что же творилось у него на уме. Должно быть, Сэм — шпион. Должно быть, Сэм — перебежчик. Теперь все обитатели шестого барака находились под угрозой, за то, что проявили дружелюбие по отношению к американцу, который их всех предал.

Он подумал что-нибудь им выкрикнуть, но понял, что это пустая трата времени. Вместо этого он смотрел на строй плетущихся на работу людей, а затем повернулся лицом к ожидавшей его свободе.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Офис коменданта Министерство внутренних дел Бёрдик, Вермонт. Сэр, В продолжение нашего недавнего телефонного разговора, я вынужден самым решительным образом возражать против освобождения Сэма Миллера из Портсмута, Н-Х, произошедшего 10 мая. В силу поддержки третьих лиц и личного присутствия Гарольда Хэнсона, полковника Национальной гвардии Нью-Хэмпшира, Миллер был отпущен под опеку Хэнсона для дальнейшего прохождения службы. Однако я крепко убеждён в том, что освобождение Миллера серьёзно подрывает секретность учреждения. Невзирая на свою озабоченность, я осознаю, что освобождение Миллера было, не в последнюю очередь, вызвано его важностью для предстоящего портсмутского саммита. Посему, когда Миллер выполнит свои обязанности на саммите, предлагаю следующее: А) Арестовать Миллера и немедленно вернуть его в учреждение; Б) В течение ближайших двадцати четырёх часов все обитатели шестого барака, работавшие с Миллером, должны быть переданы немецким властям и депортированы в места заключения в Европе, с целью сохранить секретность. С уважением, Ройал ЛаБайе