«Ты же сам знаешь, что это не твои методы!»
«Ах да, и нам не стоит забывать, что камера наблюдения, охватывающая место преступления, очень удачно не работала. — Он улыбается. — У нас с тобой уже была история с камерами, так ведь, Лис?»
«Это сделал Грэм, — говорю я. — Грэм постоянно этим занимался».
«А эти твои провалы в памяти…»
«Так. — Меня вдруг охватывает странное спокойствие. — Я все ждала, когда мы наконец до этого доберемся».
«Что говорили Бакши и Маркус? Что эти провалы — абсолютно нормальное явление. Что говорила доктор Перера?»
«Я помню, что они все говорили, но ты мне все равно скажи».
«Это вполне понятно, — говорит Джонно. — Когда происходит нечто подобное. Только то, что ты не жертва преступления или даже не свидетель его, вовсе не означает, что тебе не захочется стереть его из головы. Или что это преступление не стерлось из головы
Начинает болеть голова, в животе бурлит, и я просто хочу еще раз увидеть эту улыбку и услышать, как он говорит, что все будет хорошо. Я хочу заставить его улыбнуться. Сощуриваю глаза и втягиваю обратно сопли.
«Уж не тот ли это момент, когда ты вытащишь какую-нибудь жуткую фотографию?»
«Некоторые вещи просто слишком страшные, чтобы их вспоминать», — говорит он.
«Но
«Ну да, но ты же ни в чем не была виновата, так ведь, Лис?»
«А кажется, что была».
«Ты не понимаешь, — говорит он. — Тогда ты не сделала ничего…»
Джонно явно сказал все, что хотел сказать, поскольку он начинает расплываться, и я понимаю, что когда он окончательно исчезнет, все, что у меня останется — это его кровь. Плещущаяся у меня в голове. Его кровь и ее. Плачу, ежась и корчась, и по-прежнему ничего не могу вспомнить, но что бы ни было заперто у меня в мозгу на кодовый замок, комбинацию от которого я навсегда потеряла, есть одна вещь, которую я никогда не забуду.
Наклоняюсь к той призрачной тени, которая еще остается от него.
«Как детектив, ты всегда был лучше меня», — говорю я.