Девочка не знала, какое её слово или фраза спустила курок, но явственно услышала выстрел. Глаза Егора полыхнули огнём. Он выбросил вперёд правую руку, но Дашка оказалась быстрее. Она рванулась в сторону… и натолкнулась на Данила.

— По-моему, Егор не хочет, чтобы ты шла, — сказал он заботливо. Обнял её, как медведь. — Там опасно. Этот жуткий-жуткий ужас сожрёт тебя, как Таира.

Дашке показалось, что от него разит гнилым мясом. Она взвизгнула и присела, руки сомкнулись над ней с мокрым хлюпаньем.

— Погоди, красотка, — сказал тот же голос, что говорил ей про таблетки — только на этот раз он доносился из уст Егора, да и уста эти уже не принадлежали тринадцатилетнему мальчишке. Они были поедены червями, были пористыми, как губка, а влажные места покрылись белесой плесенью. — Неужели мы для тебя плохая компания?

Он был уже рядом, и Даша не стала терять времени. Она ударила его макушкой в подбородок, не отдавая себе отчёта, что бьёт приёмом, который видела по телеку в боевике со Сталлоне, и побежала по тропинке. Егор отшатнулся с возгласом боли. Никто не смел считать Дашку пай-девочкой, но всё-таки он не ожидал такого ответа. Егор снова был собой (а может, всегда был), смотрел ей вслед большими глазами. Дашка не оборачивалась. Ноги, затянутые в тёмно-зелёные слаксы, обутые в высокие сапоги с застёжками на голенях, так и мелькали. Волосы она на бегу завязала в узел, но лес, смыкавший колючие лапы иногда так плотно, что невозможно было понять, где кончается одна и начинается другая, не пытался её задержать. Напротив, он протолкнул её сквозь склизкий, исполосованный следами улиток, пищевод, прямиком к полянке, автомобиль на которой, конечно, не сдвигался с места уже долгие годы, если не десятилетия. Осветил ей дорогу болотными огнями и сопроводил уханьем совы.

Совершенно не запыхавшаяся, Даша затормозила так резко, что проехалась по мокрой траве и не упала только потому, что схватилась за открытую заднюю дверь. Огляделась. Медведя не было. Очнулся и ушёл?.. Почему-то девочке так не казалось. Он просто стал несущественным, настолько, что растворился в воздухе.

— Таир! — крикнула она. Голос, превратившись в мячик-эхо, вернулся чудовищно искажённым.

Таира не было. Только мертвец сидел всё в той же позе, в которой они когда-то (вчера это было? Неделю назад? Или вечность?) оставили его.

…Данила, как самый сильный, нёс, а Егор поддерживал голову. На руках его подсыхала кровь; она же была и на куске железа, который держал плетущийся следом Таир, позабывший свои шуточки. А Даша…

Вздрогнула, подняв голову. Что это было? Видение? Фантазия?