Хорошо пишешь, Крамер, вернее, хорошо у тебя получалось. Без малого три недели я гонялся за твоим убийцей, за мартовским зайцем, за шмеликом. А теперь не хочу его ловить, завтра сяду в лиссабонский поезд и поеду на юг. Сам подумай: Малу на допросе у лейтенанта. Малу в вязаных носках, сидящая в камере на бетонной скамье. Ты поступал с ней, как белокурый бурш с дочкой трактирщика, ты не видел, с кем имеешь дело, и поплатился за свою небрежность.
Радин вышел покурить, посмотрел вниз, во двор, поклонился соседке, торопливо собиравшей белье, и ему весело помахали рукой. Если бы можно было остаться здесь, как бы я работал, не пил бы совсем, забыл бы даже имя чертова каталонца. Но куда там. Прощайте, грозы на севере страны и анютины глазки на подоконнике.
– Сеньор русский! – крикнула снизу соседка, он перегнулся через перила и увидел, что она указывает на парадную дверь. – Вас хозяйка зовет! У нее сегодня ревматизм, сидит как привязанная!
Радин поднял ладони, показывая, что понял, спустился на первый этаж, увидел, что окошко Сантос закрыто кружевной занавеской, и постучал в стекло. Хозяйка отодвинула занавеску и обиженно сказала:
– Поверить не могу, вы снова выиграли. Везет же этим приезжим!
– Еще один телевизор? – Радин увидел, что его билеты лежат на столике веером поверх сегодняшней газеты. С каждого смотрело веселое лицо Криштиану Роналду.
– Две тысячи и точилку для карандашей! – Сантос опустила стекло и протянула ему две картонки со стертыми полосками. – Остальные все пустышки. Но вам и этого довольно, разве нет?
– Точилку? – Он взял билеты и сунул в карман. – Надо же, я знаю человека, которому это понравится. Деньги очень вовремя, спасибо, сеньора.
– Можно подумать, они бывают не вовремя, – фыркнула Сантос. – И спасибо не мне, а вашему богу. Какому богу вы, русские, молитесь?
– А выигрыш сразу выдают? – Радин зажмурился и увидел белый фасад в синюю полоску, кипарисы и берег Гайи в утреннем тумане.
– Не раньше Dia de Camões. – Она ткнула пальцем в висящий на стене календарь. – Это десятое июня, так что придется вам у нас задержаться.
– Ничего другого так не хочу, как этого! – Он хотел попросить газету, но передумал и вышел на залитую полуденным солнцем улицу.
Завтра не сяду в поезд, думал он, нащупывая в кармане картонные полоски. Завтра сложу свою сумку и переберусь в можжевеловый рай, осталось уговорить бармена принять вместо платы выигрышный билет. И сумма выпала непростая, ровно столько, сколько сбежавший Гарай запросил за хибарку в порту. Вот к чему были муравьи в лаптопе.