лучше бы рамы в теплице покрасил, язычник ленивый – хозяин домой вернется, а у нас конь не валялся, завтра падрон на закрытие придет (и все его полюбят пуще прежнего), а потом сразу домой, я еще утром разные шарики надую и в саду повешу, от самых ворот до парадного крыльца

вот и кончилась хозяйкина малина, а то ишь, прискакала утром, встрепанная, велела мне вон убираться, а я только в кулак посмеялась – завтра ее саму на выход попросят, пусть побегает по чужим крепостям, как королева наваррская

а мне что, я свою жизнь на пустом месте построила, как тот монах, что суп из камней варил, понемножку у горожан приправы выманивая, то мяса кусочек, то лука росточек – пятнадцать лет назад у меня, кроме воды и камней, за душой ничего не было, даже одеяло и то было заемное, а теперь чего у меня нету?

да все у меня есть! нету только маленького кусочка луны

Доменика

Я сижу в оранжерее, между снятыми на лето рамами и горшками с альстромерией. Солнце уже вышло из-за холма, в полдень я пойду в церковь, к своей покровительнице Доменике, здесь такой святой не знают, она калабрийская. Когда мы купили этот дом, я пошла в местную церковь, пожертвовала деньги на ремонт фасада и попросила поставить статуэтку в свободную нишу.

Завтра, как только объявят о начале аукциона, я выйду на подиум, отодвину Варгас и скажу свою собственную речь. Я должна это сделать, потому что лучшей траурной мессы придумать нельзя. В том же Вибо за гробом шли бы все родственники, пели бы певчие, падре утешал бы семью. «Проявите сострадание к своему народу в его печали». Но завтра не будет ни святой воды, ни свечей.

Господа, скажу я, все дивные саламандровые спинки, которыми вы здесь любовались, – это работы, заказанные мною у ремесленника средней руки. По желанию Алехандро Понти, записанному им собственноручно. Это не дружеский розыгрыш, это злая, поучительная комедия. Сегодня вы увидите настоящую серию, которую пока не видел никто, и сможете сделать свои ставки. Вот что имела в виду галерея, приглашая вас на возвращение великого Понти. Вот что подразумевалось под чудом, которое было вам обещано!

Потом я посмотрю на лицо Варгас, надеюсь, оно будет очень бледным, а косые перуанские глазки станут и вовсе щелочками. А потом я достану из бисерной сумочки гвоздодер и сделаю знак индейцу: ломай!

Думаешь, будет скандал? Ну и пусть себе. Они это проглотят, пошумят и проглотят. Висела же матиссовская лодка вверх ногами сорок семь дней, пока кто-то из посетителей не возмутился. Завтрашние газеты выйдут с восторженными шапками: Понти говорил с нами с того света, посмеялся над нами и снова нас удивил!