Вернемся в две тысячи восьмой. Марки, украденной у хозяина отеля, не обнаружилось ни на теле капитана, ни в его комнате. Поскольку нет сомнений в том, что именно Диакопи охотился за сицилийской ошибкой, вывод может быть только один: у наследника был партнер, и в конце истории марка попала к нему. Я проверил по своим каналам: марка существует в единственном числе, и в Италии ее больше нет.

Можно ли допустить, что Диакопи, охотившийся за маркой, доверил бы свой секрет постороннему? Ясно, партнер был не просто партнером. Это мог быть его сын, мы ведь знаем, что у него был незаконный ребенок. L’acqua corre, e il sangue tira! Вот здесь ты, пожалуй, была права, сказал я Петре, сидевшей с таким видом, будто я ковыряюсь у нее в зубах перочинным ножом.

Но одной вещи ты не учитываешь. Того, что пианист Фиддл, уехавший из отеля одним из первых, был вовсе не Фиддл. Может, ты не видела его документов в ящике своего стола? Настоящий Фиддл давно умер и похоронен на ноттингемском кладбище. О чем это говорит? О том, что парень жил в отеле под чужим именем. Так же, как его покойный отец. И в то же самое время.

— Я все это и без вас знаю! Говорю вам: ночью я прочла его книгу и поняла, что во всем ошибалась.

— Глупая бамбина, ты просто не можешь его забыть. Почему, явившись в деревню, он первым делом пошел к твоей матери? Может, он приехал сюда по твою душу. Может, ты слишком многое раскопала. А теперь увидел, что ты стала комиссаром, щелкнул зубами и уехал ни с чем.

— Вы меня вообще не слушали. — Девчонка поднялась со стула и уставилась на меня с негодованием. — Мне все равно, как зовут этого человека и кто он такой. Мне нужен блогер по имени ливийский флейтист. И я его найду, даже если для этого нужно будет идти пешком отсюда до самой Ливии.

Маркус. Понедельник

Маркус. Понедельник

По сути, добру служит абсолютно все, записал Маркус в рабочий блокнот, вернувшись в мотель и устроившись в столовой с чашкой кофе. Та же месть (воплощенное зло, казалось бы) может вызвать чувство жалости, от которого к прощению один шаг. Для того чтобы попасть на Запад, нужно очень долго идти на Восток. Теперь, когда признание, которого он тщетно добивался от Вирги, получено от светловолосой синьоры, можно работать дальше. Не стоит жалеть, что я ушел из дома Понте так поспешно, не узнав подробностей.

Я и сам знаю, как все было.

Дождливое утро на холме, английские дети, сворачивающие белые палатки, женщина, забравшаяся в заросли крестовника, чтобы перерезать веревки и завязать новые узлы, способные распутаться мгновенно, как шейный платок уличного фокусника. Она знала, что капитан приходит на обрыв после полудня, но ей нужно было дождаться закрытия лагеря, чтобы никто из школьников не вздумал воспользоваться лестницей. Он представил себе, как синьора ходит в лагерь на работу, варит рис в котле, моет посуду, поглядывает на календарь и ждет. Поэтому Ли Сопра живет так долго, до третьего мая.