Захмелевший не ко времени музыкант нечаянно дотронулся до клавиш синтезатора, и резкий звук заставил государственных мужей вздрогнуть и обернуться.

— А что! — вдруг воскликнул начальник. — Почему бы нам не спеть вместе?! Я подтяну, ей-богу, подтяну, ну как же такому молодцу и не подтянуть!..

По его взмаху руки вновь ожила музыка. Андрей Васильевич расправил плечи, поглубже вдохнул, и понеслась над притихшим вечерним Подмосковьем знаменитая строчка:

Начальник выждал паузу, вступил вторым голосом, словом, «подтянул», как и обещал. И неплохо, надо отметить, подтянул…

С того самого памятного вечера и понеслась карьера Андрея Васильевича Кучеряева семимильными шагами. Да как понеслась!

Его бывшие сослуживцы и глазом моргнуть не успели, как Кучеряева перевели в спецотдел и присвоили очередное звание. За что, спросите вы? Ну как же! Побед на невидимом фронте всегда хватало. Смотря, что считать победами…

Прошло еще немного времени: и вновь — повышение, и вновь очередной спецотдел. А затем еще. И еще. И еще… Весьма скоро стало ясно — а в первую очередь самому Андрею Васильевичу! — что при таких космических скоростях карьеры, везучему Кучеряеву не хватит никаких спецотделов и никаких званий. Ну, со спецотделами он, скажем, погорячился — хватит, еще как хватит! — а со званиями нет, тут, к сожалению, все ограничено. Наверное, оно и к лучшему, ибо права поговорка — чем выше лезешь, тем больнее падать. Вот Андрей Васильевич и остановился. И едва он только перевел дух, как на него свалилось вот это самое задание. «Дело» Бориса Николаевича.

Их первая встреча произошла на секретной базе «X»…

Хотя тут сразу стоит оговориться, что сочетание таких слов, как «база» и «секретная», честно говоря, в чекистском смысле этого понятия, является самой настоящей тавтологией. И так ясно, что секретная, коли здесь замешаны силы некогда легендарной ЧК, кровавого НКВД, тайного КГБ и могучего ФСБ, что, впрочем, одно и то же.

Итак, была тайная база «X», едва пришедший в себя после захвата — прошу прошения, операции! — Борис Николаевич и вежливый Андрей Васильевич, который тотчас же представился:

— Здравствуйте, Борис Николаевич, я ваш куратор.

— Куратор? — удивился Борис Николаевич. — Что значит «куратор»? Я вас не понимаю…

— Я сейчас все объясню, — мягко перебил его Андрей Васильевич и неожиданно спросил: — Как вам эта комната? — Он сделал небрежный жест, и Борис Николаевич машинально повел глазами за его рукой и также машинально кивнул:

— Ничего…

Но тотчас спохватился. Нахмурился. Эта резкая смена настроения не ускользнула от внимательного Андрея Васильевича.