– Нет.

– Почему же?

– Потому что это никого не касалось.

– Хорошо, но вы обращались к какому-нибудь адвокату?

– Нет.

– Вы обращались к какому-нибудь врачу по поводу нанесенных вам, как вы утверждаете, увечий?

– Нет.

– И не обращались ни в какой женский кризисный центр.

– Вы снова высказываете тезис.

– Простите. Вы обращались в женский кризисный центр?

– Нет.

Экстрём повернулся к председателю суда.

– Я хочу обратить внимание суда на то, что подсудимая сообщила, что дважды подверглась сексуальному насилию, причем во втором случае исключительно жестокому. Она утверждает, что эти акты насилия инициировал ее опекун, покойный адвокат Нильс Бьюрман. В то же время данные факты следует рассматривать в контексте…

Экстрём стал перебирать свои бумаги.

– В материалах расследования, проведенного отделом по борьбе с насильственными преступлениями, нет никаких данных, которые подтверждали бы достоверность рассказа Лисбет Саландер. Бьюрман никогда не был осужден за какие-либо правонарушения. На него ни разу не подавали никаких жалоб в полицию, его имя ни разу не упоминалось ни в каких расследованиях. Он и раньше был опекуном или наставником у других молодых людей, и никто из них не утверждает, что подвергался каким-либо формам насилия. Напротив, они решительно заявляют, что Бьюрман всегда вел себя с ними дружелюбно и корректно.

Экстрём перевернул страницу.

– Я должен также напомнить, что у Лисбет Саландер диагностировали параноидальную шизофрению. Фрёкен Саландер – молодая женщина, склонная к насилию, и этот факт имеет документальные подтверждения. У нее уже с раннего подросткового возраста имелись серьезные проблемы при контактах с социумом. Несколько лет она провела в детской психиатрической клинике и с восемнадцати лет находится под опекой. Как это ни печально, но подобные обстоятельства продиктованы суровой необходимостью. Лисбет Саландер представляет опасность для самой себя и для окружающих. Именно по этой причине я буду настаивать не на тюремном заключении, а на лечении.

Он сделал краткую паузу.

– Обсуждать ментальное состояние юной девушки – задача очень деликатная. При этом очень легко можно нарушить принцип неприкосновенности личности, поскольку предметом толкований оказывается душевное состояние. В данном же случае нам следует дать оценку искаженному мировосприятию Лисбет Саландер. Оно со всей наглядностью проявляется в ее так называемой автобиографии. Здесь, как нигде, ясно ощущается полная изоляция подсудимой от реального мира. В данном случае нам не требуются какие-либо свидетели или толкования – слова говорят сами за себя. У нас имеются ее собственные слова, и мы сами в силах оценить достоверность ее утверждений.