О том, как решилась искать помощи на стороне. О том, как шаг за шагом, постепенно, стала соучастницей, – отвечая на вопрос, который ни разу не был ей задан. О грани, которую так легко перейти. И о том, что это не она контролировала Катрине. Это делал он и, держа дочь на коротком поводке, заодно манипулировал и матерью. Эверт Гренс слушал, пока не настала его очередь говорить. Объясняться.

Что с этими снимками – худо-бедно – можно, пожалуй, довести дело до суда. Но не факт, что их будет достаточно для обвинительного приговора с длительным тюремным сроком. И даже логотип на рубашке сам по себе ничего не доказывает, если только человек по другую сторону камеры не подтвердит, что это он.

То есть если Дорте не станет свидетельствовать против мужа, злоумышленник вскоре выйдет на свободу, равно как и его калифорнийские приятели. И тогда ее дочь снова окажется в опасности.

Они долго смотрели друг на друга.

Мама Катрине плакала, когда принимала решение. Тихие, сдержанные слезы – признак облегчения.

– Да, – наконец ответила она.

– Да?

– Да.

А потом подбежала к металлической двери, забарабанила в нее и объявила, что они закончили. Как будто боялась передумать.

Охранники загремели ключами, и Дорте обернулась:

– Я готова свидетельствовать. Расскажу все. Даже если после этого никогда больше не увижу Катрине. По крайней мере буду знать, что теперь у нее другая жизнь.

Семь часов спустя

Счет шел на секунды. Пока время вообще имело значение.

Пит Хоффман сдал ключ от номера в маленьком отеле в городе под названием Санта-Мария, где было так много красивых церквей. Он остановил машину возле одной из них и тут же захотел подняться на самую высокую в городе крышу, откуда открывался великолепный вид на Тихий океан и оставшуюся часть мира.

Стоило только дать волю воображению, как сразу расхотелось уезжать. Опустошен – как и всегда по завершении миссии, когда дело шло к развязке. Но на этот раз было еще кое-что. Пит просто не находил в себе силы расстаться со всем этим. Он тосковал по Зофии и детям с не меньшей, чем обычно, огненно-пульсирующей силой, тем не менее…

Дело осталось незавершенным. Именно так это ощущалось.

Пит вышел из машины и побрел по улицам, которые так и не успел как следует изучить, заглядывая в окна спящих домов. Жизнь других. Сколько еще «ониксов» и их малолетних жертв скрывается за этими на первый взгляд безмятежными фасадами? Сколько роликов с голыми детьми передается по воздуху, заполняющему пространство между анонимными интернет-адресами?

Непрекращающееся насилие. Им удалось лишь немного снизить планку. Надолго ли? На те несколько месяцев, которые лидер проведет за решеткой, прежде чем будет освобожден за недостатком улик и начнет заново.