— Ты понимаешь, Герб, я не придаю этому никакого значения, но мне кажется, что администрация — не я, но администрация предпочитает, чтобы ты обращался ко мне «мистер президент». Ты, наверно, тоже так думаешь?

Проклятье! Вот так!

Что задумал Дженнингс? Что касается этого недоумка Кендрика, то президент вроде бы и согласился со всем, что предложил Герб, но ответы были слишком небрежными, граничащими с отсутствием интереса, и это беспокоило начальника штаба. Медоточивый голос Дженнингса звучал беззаботно, но глаза его вовсе не излучали беззаботность. Довольно часто Лэнгфорд Дженнингс удивлял всю их паршивую команду в Белом Доме непредсказуемыми поступками. Дэнисон надеялся, что это не один из таких случаев.

В ванной комнате зазвонил телефон, и от неожиданности начальник штаба умудрился пролить Маалокс на пиджак своего костюма. Правой рукой он неловко схватил трубку телефона со стены, одновременно левой рукой открывая кран с горячей водой и подставляя под струю салфетку. Отвечая, он стал яростно тереть салфеткой пятна, благодаря Бога, что они полностью исчезают на темной ткани.

— Да?

— Конгрессмен Кендрик прибыл к восточным воротам, сэр. Ведется обыск.

— Что?

— Его обыскивают с целью изъятия оружия и взрывчатых веществ.

— Бог мой, я никогда не говорил, что он террорист. Он в правительственной машине с двумя служащими секретной службы!

— Сэр, но ведь вы выказали сильное подозрение и неудовольствие.

— Немедленно пропустите его сюда.

— Понадобится время, чтобы он оделся, сэр.

— Идиоты!

Через шесть минут секретарша опасливо пропустила в дверь взбешенного Эвана Кендрика.

— Убирайтесь отсюда, леди, мне нужно поговорить с этим человеком с глазу на глаз, — прошипел он.

Секретарша поспешно удалилась, а начальник штаба направился к Кендрику с протянутой рукой. Кендрик ее проигнорировал.

— Я слышал о том, как вы здесь развлекаетесь, Дэнисон, — произнес Эван тихим ледяным голосом. — Вы взяли на себя смелость обыскать члена Палаты, который пришел по вашему приглашению — вот что произошло. Мать твою, ты не можешь отдавать мне приказания! Ты зашел слишком далеко!

— Полная неразбериха и путаница в инструкциях, конгрессмен! Боже мой, как вы могли подумать что-то другое?

— Зная вас, очень просто. Слишком много моих коллег прошли через слишком много «обработок», в которых были замешаны вы. Рассказывают кучу ужасных историй, и среди них есть одна, в которой вы ударили кулаком члена Палаты из Канзаса, за что последний, насколько я понял, припечатал вас к полу.

— Это ложь! Он пренебрег процедурами Белого Дома, за которые я несу ответственность. Может быть, я и коснулся его, но только чтобы удержать на месте, вот и все. И именно тогда он застал меня врасплох.