— Это мне неизвестно, — сказал Ма Жун, — знаю только, что монахи ушли, и при этом никто не знает куда.
Вслед за этим советник рассказал захватывающую историю о юноше, женившемся на красавице. Потом она оказалась лисой-оборотнем и перегрызла своему мужу горло.
Когда он закончил, Ма Жун подал реплику:
— После всех этих разговоров о привидениях я бы с удовольствием выпил чего-нибудь покрепче, чем чай!
— Вот-вот, — сказал Дао Гань, — вовремя вспомнил! У дома Линя я купил немного соленых орешков и овощей, чтобы был повод заговорить с зеленщиком. Думаю, это будет хорошая закуска под вино!
— Само Небо ниспосылает нам возможность, — возвестил Ма Жун, избавиться от денег, которые ты стащил в храме Великой Благодати! Деньги, украденные в храме, приносят несчастье тому, кто осмеливается хранить их.
Дао Гань, как ни странно, не возражал. Он послал сонного слугу купить два литра хорошего местного вина. Разогретое на чайной жаровне вино обошло несколько кругов. Лишь к часу ночи они разошлись по покоям.
Рано утром трое друзей вновь встретились в канцелярии суда.
Советник Хун отправился проверять тюрьму. Дао Гань удалился в архив в поисках документов о Линь Фане и его деятельности в Пуяне.
Ма Жун прошел в комнаты стражников и, увидев, что начальник стражи слоняется там без дела, а стражники и посыльные заняты игрой, приказал всем собраться в главном внутреннем дворе. К их величайшей досаде, он устроил им беспощадную двухчасовую муштру.
Потом он позавтракал с советником Хуном и Дао Ганем и вернулся к себе в комнату, чтобы хорошенько отоспаться. Ему предстоял напряженный вечер.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ