Что же до гауптштурмфюрера СС Отто Боха, то это уже другая история. Профессиональная полицейская терпеливость, настойчивость и дотошность ему, человеку действия, были чужды. Он предпочитал прямые и короткие пути, а потому торчал на Левом берегу, в гостинице, которую Махт забрал под штаб, и громогласно угрожал всех отправить в Россию, если в ближайшее время к нему не притащат неприятельского агента. Абверовцы за спиной называли его Черным Голубем, за привычку расхаживать, выпятив грудь, да чванливо пыжиться, не выдавая ничего осязаемого, кроме мелких кучек дерьма. Зато его эсэсовцы втянулись в работу – фанатики или нет, они уж точно понимали в охранном деле; вскоре кличка Черный Голубь прижилась и у них.
В целом абверовцы и жандармы из одиннадцатого батальона неплохо ладили и выдавали те результаты, которых можно было ожидать в сложившейся ситуации. Никто из попавших в сеть не затмил царственную кинозвезду, однако каждое задержание выглядело обоснованным. Несколько щеголей, пара-тройка бандитов, актеры, поэт и парикмахер-гомосексуалист. При виде последнего Махт и Абель обменялись ухмылками, – похоже, остановивший его полицейский ненароком разоблачил себя.
Но вот заступила вторая смена. Это уже были люди опытные и внимательные – Махт предположил, что британский агент предпочтет обтяпать свои таинственные делишки вечером.
Улов и впрямь оказался если не более удачным, то по крайней мере менее нелепым. В штаб привели человека с документами на чужое имя, и выяснилось, что это вор, специализирующийся на краже драгоценностей и находящийся в розыске, – даже оккупация не заставила его завязать. Эсэсовец, углядевший молодецкую живость и рисковость в старом горбатом доходяге с зачерненными зубами, неспроста ценился в своем подразделении. Махт отметил в блокноте, что этого парня следует привлекать к самым перспективным мероприятиям, – скрутить шпиона должны лучшие люди. Рецидивисту он пригрозил выдачей французской полиции, но не выдал, предпочтя завербовать его в качестве информатора – глядишь, пригодится когда-нибудь. Махт был не из транжир.
В другом задержанном легко узнавался еврей, хотя документы утверждали иное. Правда, никакого отношения к британской разведке этот человек не имел. Махт тщательно изучил его бумаги и показал их своему специалисту по подделкам. А потом отвел парня в сторону и сказал:
– Вот что, приятель, на твоем месте я бы побыстрее убрался из Парижа вместе с семьей. Я тебя за пять секунд раскусил, а значит, рано или поздно найдется такой же догадливый эсэсовец, и вы всем скопом отправитесь на восток. Нынче власть у этих подонков, так что мой тебе совет: беги из Франции, чего бы это ни стоило. Переждать не надейся. До того как их вышвырнут отсюда или поставят к стенке, одно дело они обязательно доведут до конца: переловят и перестреляют всех евреев. Эсэсовцы только ради этого и живут. И ради этого умирают, если приходится. Так что не упусти своего шанса, другого может и не быть.