Поэтому каждому из вас отводится для патрулирования один квартал. Ищите мужчину среднего роста, цвет волос – между рыжим и каштановым, лицо квадратное. Упрощу вам задачу: он из тех, кого принято называть харизматичными. Это не красота, а нечто вроде внутреннего света – шарм, привлекающий к нему людей и позволяющий ими манипулировать. Он отлично говорит по-французски, возможно, и по-немецки не хуже. Способен переодеться кем угодно: хоть занюханным клерком, хоть священником, даже женщиной. При контакте с кем-нибудь из вас выдаст хорошо продуманную версию, будет общителен, любезен и изворотлив. Его документам верить нельзя. Похоже, у него отменные навыки карманника, и он успеет сменить несколько личин, прежде чем мы до него доберемся. Вот лучший совет, который я могу дать: если вы, потолковав с человеком, решите, что всю жизнь мечтали о таком друге, то, скорее всего, он и есть наш англичанин. Обаяние – его броня и главное оружие. Он чрезвычайно умен, превосходно обучен и намерен во что бы то ни стало выполнить задание. Возможно, он вооружен и будет опасен при задержании, но убедительно прошу учесть: взяв его живым, мы получим бесценный трофей, а мертвым… Ну, получим мы еще один британский труп.

– Сэр, нужно ли проверять регистрационный учет в гостиницах на предмет вновь прибывших?

– Нет, этим займутся полицейские в форме. Да и бесполезно стучать во все двери и обыскивать все номера. Парень слишком умен, он заляжет на дно там, где мы нипочем не догадаемся искать. Подстеречь его на улице – вот наш лучший шанс. Завтра нам будет легче, курьер доставит из Брикебека фото месье Пьенса, и наш ретушер уберет усы и лишнюю полноту с лица – для большего сходства. А пока мы, оперативники абвера, посидим на телефоне. Нас интересуют любые сплетни, слухи и доклады о происшествиях, – возможно, какая-нибудь мелочь позволит определить местонахождение шпиона. Через каждые несколько кварталов поставим радийный автомобиль, при необходимости наблюдатель подбежит к нему и вызовет подмогу. Этих мер вполне достаточно. Мы – ловушка, англичанин – мышь. Он обязательно выползет из норки за сыром.

– У меня есть маленький вопрос, если позволите, – сказал гауптштурмфюрер Бох. – Кто произведет задержание?

За этим последовала получасовая тирада, явно составленная по образцу нюрнбергских речей Гитлера, полная угроз и вычурных метафор, а также кипучей ненависти к миру, погрязшему в несправедливости, которая почти целиком приходится на долю Боха и его непризнанной гениальности. Снова и снова гауптштурмфюрер подчеркивал, что всякий, уличенный в манкировании или лени, мигом окажется в России, за обледенелым щитком противотанковой пушки, перед свирепыми монгольскими ордами.