– Вот почему вы показались мне знакомым человеком, – сказал Альфред и чуть ослабил хватку, когда понял, что я перестал вырываться. – Мы с дочерью ходили на ваши выступления.

– Итан, ты просто стал посредственностью для директоров, и они решили продвигать новые имена, потому что восстановленный голос – не подаренный природой изначально!

– Может быть. Однако по прошествии стольких лет публика до сих пор помнит и знает меня, пусть и в другом амплуа. А что стало с директорами? Канули в неизвестность, как и ты.

Мишель так сильно разозлился на мои слова, что даже позеленел, затем близко подошел, сорвал с моего жилета отцовские часы, бросил их на землю, топнул по ним своей тяжелой ногой и с силой пнул их в сторону кустов.

– Не жди от меня больше ни одного фунта! – вновь закричал я, пытаясь вырваться из рук Альфреда. – Ты должен был быть моим спасителем от глупости, а оказалось, что тебя самого нужно было спасать!

– Взаимно! – бросил он через плечо, с издевкой помахав на прощанье рукой.

Глава 29

Глава 29

Когда я собрался посетить дом Бенедикта, то понял, что не могу закончить расследование без Клаудии, поэтому зашел к ней в кабинет и нескладно попросил прощения, объяснив свои обидные слова тем, что очень устал.

Она приняла мои извинения и, рассмеявшись, сказала, что сердиться на меня просто невозможно, разве только за то, что я стоял у нее в кабинете в немытых сапогах.

– Где ваши часы, мистер Брандт? – сбивчиво сказала Клаудия, едва поспевая за мной.

– Валяются где-то около Бедлама.

– Вы были встревожены после ухода Мишеля. Установили причину редких ответов на ваши письма?

– Да. Я был готов отдать ему весь свой воздух из легких, когда он тонул, а эта продувная бестия пыталась утянуть нас обоих под воду.

Женщина чувствовала мои страшные волнения и не просила пооткровенничать с ней, довольствуясь короткими ответами.

На улице было темно и безлюдно. С наступлением сумерек по городу начинали бродить редкие тени, становилось тихо, прохладно.

Миссис Дю Пьен забыла котелок в Бедламе, поэтому побагровевшими кистями она плотно повязала на голове вязаный шарф, но продолжала мерзнуть и пыхтеть себе под нос.

– Со мной связался лорд Олсуфьев, – сказал я. – Миссис Бел доставлена в Скотланд-Ярд.

– Томас, вероятно, наслаждается своей последней рабочей неделей в должности комиссара полиции. Интересно, куда он отправится после изгнания из клуба?

– Мистер Гилберт – отчаянный человек, решивший побороться с прихвостнями Себастьяна, – ответил я, почувствовав, как в горле вновь захрипела мокрота. – Думаю, что Томасу есть куда идти, если он успеет уехать из Лондона.