– А какие-нибудь неожиданные попутчики из одного федерального округа предвидятся? – поинтересовался Каз.

– Ага. Советы настаивают, чтобы их представитель приветствовал космонавтку после приводнения, так что нам навяжут их атташе. – Эл закатил глаза. – Я обещал, что мы за ним приглядывать будем, но Боб Кариус, шкипер «Нового Орлеана», несомненно, очень порадуется визиту шпиона к нему на борт.

Дж. У. нахмурился:

– А изменения обычной процедуры эвакуации вследствие этого не намечены?

– Не-а, док, все как по учебнику. Ты старший медик и полетишь в главном вертолете с флотскими водолазами и медтехниками, как принято. Мы с Казом останемся на корабле в компании атташе, чтобы поулыбаться и пообниматься перед камерами «Старз энд страйпс» с экипажем. «Новый Орлеан» отвезет нас обратно в Перл-Харбор, и во вторник мы все, включая атташе и космонавтку, прилетим сюда. – Он потер лицо, гримасничая так, словно у него голова болела. – Мы пока еще не сообщили ни семье Люка, ни прессе, нужно будет воздать Люку воинские почести, как положено, плюс разобраться, чтобы космонавтка с нами поделилась тем, что узнала. В любом случае на это останется несколько дней. Разберемся.

Дж. У. усмехнулся:

– Вот потому-то, адмирал, у тебя и зарплата жирная.

– Ой, не напоминай, – сказал Эл. – Это последняя миссия к Луне и конец моей работы в НАСА. Шанс подзаработать деньжат после тридцати двух лет карьеры правительственного служащего.

Он покосился на Каза.

– Можно оставить нас наедине на минутку, док?

Дж. У. кивнул и откатился вместе с креслом к своему пульту. Эл подвинулся ближе к Казу, пока в зале продолжалось фоновое гудение разговоров, и тихо произнес:

– Я бы хотел сообщить тебе свежую информацию, которую раздобыл шериф. И которую ВВС давно бы полагалось раскопать самим. Чад – приемный ребенок, сирота из Германии, где его подобрал солдат и увез к себе домой, на висконсинскую семейную ферму. Может, тебе это уже и известно. Но в какой-то момент, шериф не уверен, когда именно, на Чада, кажется, вышел его выживший брат, восточный берлинец. Как выяснилось, он русский по происхождению, монах православной церкви. Он ему годами деньги высылал. Судя по состоянию банковских счетов Чада и количеству налички у него дома, в последнее время брат был весьма щедр.

Он помолчал и посмотрел на Каза:

– Ты когда-нибудь играл с Чадом в покер?

Каз помотал головой:

– Я не игрок.

– Угу. Как и я. Но Чад играл кое-где, в последнее время, негласно. Судя по всему, большие суммы сменили хозяев. – Он хмурился все сильнее. – Это рычаг воздействия.