— Нет.

— А сказал что-нибудь?

— Даже кричал и махал руками. Вот так.

Франсуаза повторила жесты Норберта.

— Но что же он кричал?

— "Никогда! Никогда! Никогда!" — ответила девчонка, стараясь воспроизвести своим писклявым голоском интонации маркиза.

Мадемуазель де Совенбург попыталась улыбнуться. Она вовсе не хотела, чтобы Франсуаза догадалась, что происходит в ее душе.

— Я так и думала, — сказала Диана, дала девчонке луидор и отослала ее.

Ответ Норберта уничтожил последние надежды. У Дианы исчезли все сомнения. Отныне в ее жизни будет только одна цель: месть подлой обольстительнице Мари Палузат!

Теперь предложение виконта оказывалось весьма кстати. Выйдя замуж, она станет более свободной в своих действиях. И сможет даже последовать за Норбертом в Париж, если молодые де Шандосы переберутся туда. Нельзя спускать глаз с Мари, чтобы воспользоваться первой же ее ошибкой…

Диане доложили, что ее хочет видеть граф де Мюсидан.

…Он вопросительно посмотрел на девушку.

Она мило улыбнулась и кивнула головой.

— Вы говорите… — переспросил Октавий, не веря такому счастью.

— Я говорю "да".

Она думала, что это согласие перечеркнет прошлое и поможет ей забыть обо всем, кроме мести.

Не тут-то было…

Диана упустила из виду своего сообщника Домана.

…Узнав, что герцог остался жив, адвокат чуть сам не умер от страха. Он быстро собрал свои пожитки и готов был исчезнуть из Беврона при малейшей опасности. Нервы его были натянуты до предела и, наконец, не выдержали. Вскоре после разговора с графом де Пимандуром на дороге в Шандос и объяснения с Дианой он слег в постель. Много дней Доман метался в горячке, а когда стал поправляться, услыхал от своей служанки о свадьбе Норберта и о смерти герцога.

Опасности больше не было.