– А он меня не тяпнет за то, что в хозяйской сумке роюсь?

– Молись, чтоб тяпнул, Исиков, – рассмеялась рация. – Тебе мировой такой штраф присудит, что сможешь на пару недель на Багамы смотаться…

– Нужны мне эти бананы, – проворчал Исиков, с опаской заглядывая в сумку и выуживая из нее упомянутый чек.

– Есть чек, товарищ капитан!

– Посмотри на него значительно и положи обратно. Положил? Не уходит?.. Ладно, я сейчас в устав загляну…

– И чего тебе еще надо? – укорил пса Джанаев с расстояния пяти шагов. – Ты же нам так всю операцию сорвешь, скотина ты несознательная!

– Исиков, – позвала рация. – Я понял, чего собачка ждет. Необходимо зубы ей проверить, нет ли гнилых. И шерсть на вшивость. Понял?

– Может, ей еще и задницу на геморройность освидетельствовать? – сварливо осведомился Исиков.

– Исиков, не умничай, – прикрикнула рация, – выполняй приказ!

Исиков вздохнул, брезгливо пробежался рукой по шерсти, опасливо обнажил верхние зубы…

– Ты взгляни, может, пиво просроченное – посоветовал Джанаев. Ответить Исиков не успел – рация помешала.

– Всё, кончай валандаться, объект появился!..

– Ну, Артамон Буратинович, если ты и сейчас не отстанешь, я тебе такую собачью жизнь устрою, что… что, – забуксовал Исиков, затрудняясь с выбором достойной кары. Однако ньюфаундленд хоть и понял угрозу, расставаться с патрулем не спешил, не отваживался. И тут вдруг Джанаева осенило: встал он по стойке «смирно», козырнул небрежно и бросил: «свободен». Пес радостно вскочил на все четыре лапы и потрусил прочь, кляня в душе этих педантов, аккуратистов и буквоедов, которые не могут обойтись без бюрократических формальностей, у которых рука не поднимается козырнуть раньше, будто им невдомек, что он приличный работящий пес, не шелупонь какая-нибудь бездомная, не попрошайка, не уличный артист…

Тем временем аккуратисты и буквоеды двинулись дозором дальше, зорко высматривая объект в зеленой перспективе сонной улицы. Час сиесты: отдыхающие вернулись с моря, пообедали и теперь вкушают прохладу на влажных простынях. Тем же, между прочим, заняты и многие служащие, причем на законных основаниях, – просто не Россия, а Италия какая-то, того и гляди вместо насмешливых замечаний и крепких выражений начнут возвышенными ариями обмениваться…

– Шмель, Шмель, я – Улей, как слышно, прием? – сообщила рация.

– Улей, Улей, я – Шмель! Слышу вас хорошо. Объект еще не появился. Повторяю: объект…

– Как это не появился, когда он шел прямо к вам? – неприятно удивилось беспроволочное передающее устройство.

– Товарищ капитан, – обиделся Шмель голосом Исикова, – не верите, спросите у Джанаева. Джанаев, ты видишь объект?