Обескураженный клиент виновато потупился.
– Ну, хорошо, – вздохнула дама, – проверим, что еще вы не помните из того, что обязательно должны помнить. Имя Пушкин вам о чем-нибудь говорит?
– Пушкин, – задумался клиент, – пушки… безоткатные… противотанковые… стомиллиметровые…
– Не дай мне Бог сойти с ума, – процитировала дама проникновенным тоном. – Ну, что же вы, вспоминайте, как там дальше?
– Нет, лучше…
– Правильно! Ну, ну же!
– …не надо – сказал Игорь. – Давайте что-нибудь другое попробуем.
– Хорошо, – с готовностью согласилась дама. – Вспомним что-нибудь из ранних стихов. Я ускользнул от Эскулапа Худой, обритый – но живой… Давайте, давайте, молодой человек, вспоминайте, стыдно не знать Пушкина!
Молодой человек беспомощно развел руками.
– А можно что-нибудь полегче, не стихи?
– Ну, я не знаю, что может быть легче Пушкина для воскрешения памяти, – призналась женщина. – Разве что… Вам говорит о чем-нибудь слово «мама»?
– Мама, – повторил Игорь и надолго задумался, бормоча про себя озадачившее его слово: – Мама, Мамай, мама миа, мамалыга, мамука, мамелюк, мамзель, мама не горюй, маму через панаму, мать-перемать, мать твою за ногу, я матерь Божия ныне с молитвою…
– Вы не молчите, вы вслух говорите все, что вам в связи с этим словом в голову приходит.
– Всё? – недоверчиво переспросил клиент.
– Абсолютно!
Ну, он и выдал. Извинившись. В начале. В середине. В конце.
– Извиняться вам не за что. Разве за банальность ассоциаций. Но какой может быть спрос с человека, потерявшего память? Вот если бы вспомнили по ассоциации с этим ключевым словом что-нибудь неожиданное, мне намного легче было бы определиться, как вам помочь.
– Что, например? – спросил Игорь, демонстрируя искреннюю готовность немедленно привести свою ассоциативную память в надлежащее состояние.
– Так я вам и сказала! – погрозила дама наманикюренным пальчиком. – Амнезия амнезией, а как хитрить да ловчить, небось, не забыли!
Игорь смущенно улыбнулся, но, вдруг вспомнив о полученный давеча травме, мигом согнал с лица эту чреватую неприятностями гримасу.