– Спасибо, вопросов больше нет.

Как ожидал Джордан, Барри Дилейни отказалась проводить перекрестный допрос ассистентки врача. Мало было вопросов, ответы на которые не выставили бы ее главного свидетеля, детектива Марроне, в дурацком свете. Поэтому Джордан вызвал в качестве свидетеля доктора Линвуда Карпаджана, глядя на которого подумал, что должен преподнести Селене дюжину роз за то, что нашла его.

Присяжные не могли отвести от него глаз. Доктор Карпаджан был похож на Кэри Гранта в зените славы: посеребренные волнистые волосы, красивые ухоженные руки, способные удерживать не только ваш взгляд, но и что-то более материальное. Привыкший быть в центре внимания, он непринужденно сидел на свидетельском месте.

– Ваша честь, – начала Барри, – прошу разрешения подойти к судье.

Пакетт жестом руки подозвал к себе юристов, и Джордан поднял брови в ожидании того, что скажет Барри.

– Для апелляционного досье мы все же имеем возражение против данного свидетеля.

– Миз Дилейни, я уже вынес решение на этот счет в вашем досудебном ходатайстве, – сказал судья Пакетт.

Барри отошла к своему столу, а Джордан расспросил доктора Карпаджана о его профессиональных достижениях, чем еще больше поразил присяжных.

– Доктор, – начал он, – со сколькими подростками вам довелось работать?

– С тысячами, – ответил доктор Карпаджан. – Нет смысла преуменьшать.

– И сколько из них имели суицидальные наклонности?

– О-о, я проконсультировал свыше четырехсот подростков с такими наклонностями. И это, разумеется, не считая характеристик других подростков, склонных к самоубийству, приведенных в трех книгах, написанных мной по этой теме.

– Значит, вы опубликовали свои исследования?

– Да. Помимо этих книг, я опубликовал свои исследования в «Журнале консультирующего психолога», и в «Клинической психологии», и в «Журнале аномальной детской психологии».

– Поскольку мы, в отличие от вас, плохо разбираемся в феномене подростковой склонности к суициду, не могли бы вы в целом описать его особенности?

– Разумеется. Самоубийства подростков – весьма тревожная тенденция, усиливающаяся с каждым годом. Для подростка самоубийство – демонстрация силы и в то же время отчаяния. Подросткам больше всего нужно, чтобы их воспринимали всерьез. Мир тинейджера вращается вокруг себя самого. Теперь представьте себе подростка, обеспокоенного какой-то своей проблемой. Родители отмахиваются от него, поскольку либо не желают признать, что их ребенок подавлен, либо у них нет времени его выслушать. И в ответ на это тинейджер думает: «Ах так? Ну, смотрите, на что я способен». И он убивает себя. Он не думает о том, что умрет. Он считает самоубийство способом решить свою проблему, прекратить мучения и сказать: «И больше никаких проблем!»