– Плоды кудрании хорошо помогают при диабете. Они богаты рутином, который улучшает кровообращение и способствует регуляции уровня инсулина. Для вас как для человека с преддиабетом это идеальный выбор.

– Постойте… Вы что, сговорились с нашей экономкой за моей спиной? Ну и ну, а я ничего не знал! – Кан Чжунсок рассмеялся.

Вскоре одна из домработниц вошла в гостиную, неся чай.

Хан Соджон в одно мгновение застыла. Как только она увидела эту женщину, все вокруг остановилось. Дыхание прервалось, зрачки расширились, и она не могла сглотнуть. В голове громыхнуло, словно гигантский кулак врезался ей в затылок. Она не понимала, что чувствует. Но спустя мгновение резко встряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Нужно было разобраться в ситуации.

Держа поднос с чаем, перед ней появилась Елисея. Да, та самая Ким Елисея, у которой отец был пастором в секте, бил ее, при этом говоря что-то об изгнании демонов, а стоило ее телу начать принимать женственные формы, начал насиловать ее. Елисея, пловчиха, утопившая своего отца во время семейного путешествия.

Но Елисея погибла… На соревнованиях по боевым искусствам в честь годовщины основания Академии она сама бросилась прямо на лезвие ножа в руках Сон Боми. Соджон своими собственными руками пыталась сдержать бьющую фонтаном кровь из раны на ее шее…

Когда Сон Боми стояла прямо, словно вертикаль, сжимая окровавленный нож, Елисея ничком лежала на полу, словно горизонталь, – ее несчастная жизнь подходила к концу. Соджон, прощаясь с Елисеей, отчаянно молилась за ее упокоение и желала ей переродиться и прожить счастливую, достойную жизнь.

Она прикусила губу, стараясь не показать удивление. Рядом все еще находился Кан Чжунсок.

Лицо Елисеи оставалось бесстрастным. Подойдя ближе, она поставила поднос с чаем на стол.

– Спасибо, – вежливо сказал Кан Чжунсок.

Женщина слегка склонила голову – и тогда Соджон увидела то, чего просто не могло быть. На шее Елисеи не было ни единого шрама. Как же это? Хан Соджон снова замерла от удивления, задержав дыхание. Она смотрела, как Елисея отходит от стола. И вдруг поняла.

Это не Елисея! В памяти всплыл забытый факт – у Елисеи была сестра-близнец. Илия. Именно она стояла только что перед ней. В голове раздался звон колокола, удар которого отдался в груди. Соджон внезапно все поняла. Две сестры были заложницами – угроза жизни одной служила гарантией, что вторая будет послушной. «Голуби» существовали и за пределами Академии. И обе близняшки были «голубями».

Выбор Елисеи – броситься на нож Сон Боми – был не искуплением за убийство отца. Нет. Это была жертва ради того, чтобы ее сестра, с которой они провели девять месяцев в одной утробе и вместе появились на свет, смогла избавиться от пут Академии. Но, видимо, Илия не знала, что произошло с Елисеей, – и продолжала работать на Академию ради сестры.