– Хочу.

Выслушав ответ, Ли Джинук долго молчал.

– А нельзя ли заполучить все это, не прибегая к убийству? – выдала Соджон, тяжело выдохнув.

Это были трусливые слова. Она пыталась снять с себя ответственность за подстрекательство к убийству, но в то же время безо всяких жертв получить желаемое. Соджон знала, что это невозможно, – но все равно спросила.

«Это место на самом краю света. Я приехала сюда, оставив свой мир, но сейчас мне во что бы то ни стало нужно в него вернуться. В тот мир, где меня ждет светлое будущее, в котором я обязательно создам счастливую семью. – Она отвернулась, чтобы не встретиться с Джинуком взглядом. Ее сердце сжалось от мучительной боли. – Как я могу так жестоко с ним поступать?»

Ли Джинук наполнил третий бокал и залпом осушил его. Затем поднялся. У его ног валялись три пустые бутылки из-под соджу. Он задел одну, и звон стекла разорвал ночную тишину.

– Хорошо. Я сделаю так, как ты хочешь. А теперь возвращайся в Корею.

После этих слов Джинук оставил Соджон одну и растворился в сером предрассветном воздухе.

Она не смогла его остановить. Просто не смогла. Костер догорел и погас. Долгая ночь подходила к концу. По земле стелился утренний туман. Она знала, что больше ей нельзя оставаться здесь. Но посидела еще – и встала только тогда, когда высохла утренняя роса на траве.

А Ли Джинук с очередной бутылкой соджу в руках в одиночестве брел вдоль побережья. Вокруг не было ни души. Он смотрел на бескрайнюю воду – чем дальше уходил его взгляд, тем бескрайнее и глубже она казалась. Из-за горизонта медленно поднималось солнце, рассеивая утренний туман, и его золотистые лучи, словно золотая пыль, сверкали на поверхности моря. Лодка, похожая на изогнутый рыбий хребет, рассекая водную гладь, медленно плыла вдоль линии горизонта.

Вода, стирающая все воспоминания и растворяющая их в себе, унося в небытие… Ли Джинук хотел быть как вода. Разбиваясь о скалы, петляя в водоворотах и бурля, она никогда не успокаивается.

Он знал. Даже если б Хан Соджон сама не пришла к нему и не озвучила свое решение, у него не было выбора, и он все равно сделал бы все так, как нужно. Из-за Чон Гымхи. Она знала, что Хан Соджон – ключ, который приведет Ли Джинука в движение.

Гымхи уже предупредила его, что если он не добудет оберегаемую Чон Ихва информацию, Хан Соджон не поздоровится. Так она загнала и его, и Соджон в ловушку, ловко угрожая каждому из них по отдельности. Гымхи была уверена, что теперь у них не осталось выбора, кроме как сделать, как она велит.

Но Джинук не интересовался никакой информацией. Его жизнь на самом деле была проста. С Чон Ихва у него был договор. «Если я умру, ты тоже уходи на покой», – как-то сказала она ему. Так что после ее смерти он собирался покинуть Корею и провести остаток жизни в этом месте.