Оставив позади хаос Пиккадилли, Грей проковылял по Шафтсберри с ее театрами и углубился в извилистые улицы Сохо. Сделав остановку в раскрученном секонд-хенде, чтобы избавиться от перепачканной в крови униформы охранника и переодеться в джинсы с черным свитером, он стал протискиваться через толпу татуированных и пирсингованных лондонцев, привлекая взгляды своей простой внешностью. Ему пришлось закинуть в себя еще обезболивающих, а потом Грей срезал путь по переулку и увидел расположенное в кирпичном доме кафе, о котором говорилось в Анкином сообщении.

Ее он заметил сразу. Анка сидела на террасе в обтягивающей кожаной куртке, с ниспадающими на ключицы светлыми волосами. В кафе, полном модных, лощеных и красивых европеек, Анка все равно бросалась в глаза, как вспышка молнии в безлунном небе.

Грей окинул взглядом ресторанчик и улицу, не заметил ничего неуместного и зашагал к столику девушки. Напряженное выражение ушло с ее лица, когда он приблизился, но Грей с ходу выложил на стол купюру в двадцать фунтов:

– Хватит счет оплатить?

– Да, но…

– Тогда идем, – скомандовал Грей.

– Я только пришла, и никто не знает, что я здесь.

– Идем.

Она обиженно поджала губы, но взяла сумочку и встала.

– Что с тобой случилось? Почему у тебя такой вид, как будто тебя только что…

– Похитили и мучили? Потому что так оно и было.

Анка схватила его за руку.

– Ты же не думаешь, что я имею к этому какое‑то отношение?

Его взгляд не дрогнул, оставшись таким же спокойным.

– Когда дело касается тебя, я не знаю, что и думать.

Они стояли посреди улицы. Анка смотрела ему прямо в глаза, и выражение ее лица было честным, а в позе не сквозила неловкость. Она протянула руку и погладила его по щеке.

– Даже предположить не могу, что случилось. Но наверняка что‑то ужасное, если не обошлось без участия Данте.

Во всяком случае, она хотя бы не давала ему пустых обещаний, не твердила, что ей можно доверять. К сожалению, особого выбора у него не было. Он взял девушку под руку и повлек по улице.

– Куда мы идем? – спросила Анка.

– В другое кафе.