Одной рукой он сжал правую руку Ньи чуть ниже локтя, другой погрузил нож в ее кожу. Нья в ужасе смотрела на бабалаво, не способная даже шевельнуться, а тот отодрал с ее руки очередную полоску плоти. Нья заскулила, почувствовала, как сознание ускользает, но Н’анга сунул ей под нос тряпицу, и реальность рывком вернулась. Глаза закатились, Нья издала глухой стон. Она не могла больше выносить все это.
Н’анга отступил и снова надел маску.
– Сейчас я должен позаботиться о своей пастве, а потом вернусь, и мы завершим ритуал. Тогда, после твоей смерти, и начнется для тебя настоящая боль, когда наши судьбы неразрывно переплетутся. Знай это – и кричи от страха. Вопи – и пусть ориша тебя услышит. Приведи его, дитя мое. Приведи ко мне Эсу!
55
55
– Где хранит свои вещи отец Кауден? – спросил Грей.
Священник махнул в сторону коридора:
– Вон там его кабинет. Вторая дверь справа.
Грей уже устремился туда. Дверь оказалась заперта.
– Ключи!
– Сомневаюсь, что мы можем войти без его разрешения…
– Простите, отец, – сказал Грей и вышиб дверь ногой.
Священник ахнул.
Грей подбежал к письменному столу и принялся рыться в бумагах в поисках хоть какой-то зацепки. Гнев забурлил у него внутри, как пойманный в ловушку гейзер, при виде Библии, четок и прочих религиозных атрибутов. Вещей
Он осмотрел содержимое ящиков стола, мусорной корзины, потом перешел к шкафу у дальней стены. В нем обнаружилось священническое облачение и пара черных туфель. Грей проверил карманы рясы и раздраженно отодвинул плечики в сторону. Он хотел уже было закрыть дверцу, но изнутри пахнуло чем-то знакомым. Как будто там что-то подгнило или начало портиться.
Грей нагнулся. Вонь стала сильнее: стало ясно, что ее источник – туфли. Грей перевернул их и увидел на подошвах подсохшую коричневую субстанцию. Откуда же ему знаком этот запах?
Он присел на корточки, взял одну из туфель в руку. Первым делом подумалось о собачьем дерьме, но запах был резче и с аммиачной ноткой. Грей закрыл глаза и попытался связать этот запах с визуальным воспоминанием.
В памяти у него внезапно как будто что-то щелкнуло: картинка сложилась, и нервное возбуждение нахлынуло на него волной. Он бросил туфлю и выбежал из церкви, оставив священника в полнейшем недоумении.