Где-то в комнате плакал ребенок, и, на удивление, многие склоняли голову в совместной молитве – на английском, на испанском, на каких-то незнакомых языках.

Я сел за стол «18». Большой телевизор показывал шоу «Сегодня» – без звука, с субтитрами. Эл Рокер[78] вел интервью с ветераном Второй мировой, прославившимся под конец жизни как тик-токер, добивался от него жизненных премудростей.

– Не думаю, что детей следует отливать по своему образу и подобию, – говорил тот. – По-моему, им надо дать развернуться.

По помещению было развешено несколько электронных часов, они помогали посетителям вести счет времени, только все показывали разное время. На одних 10:05, на других 10:06, а на тех 10:03, а если верить шоу «Сегодня», по-настоящему было 10:19. Пока я ждал, пошла реклама с Крисом Прэттом[79] и Обри Плазой[80], продвигающими «Крайслер-реакторы» с новейшими, усовершенствованными чудо-батарейками «Инфинити». Несмотря на все прошлогодние перипетии, «Кепэсети» намеревалась побить годовой рекорд продаж. Как видно, покупателей не волновало, что ФБР одновременно побывало в «Бухте скопы», в квартире на Бикон-тауэр, в кембриджском доме Гарднеров и в исследовательском центре «Кепэсети». Спецагенты задержали Эррола, Кэтрин, Джерри и Мэгги – но срок, разумеется, отбывала только моя дочь: от трех до пяти за соучастие в препятствовании правосудию и пособничество в убийстве постфактум. Кэтрин Гарднер «проходила курс лечения» в реабилитационном центре курортного Уэст-Палм-Бич, а Эррол с Джерри вышли под залог в миллион долларов и засыпали суды апелляциями, используя все ходы, доступные для одной тысячной доли процента. Я не ждал, что они будут наказаны по закону. Но меня немного успокоило, что тело Дон Таггарт было поднято со дна озера Уиндем, так что мать и дядя смогли наконец ее упокоить. Еще больше меня обрадовало, что Хьюго задержали и экстрадировали в Киншасу – столицу Демократической республики Конго, где его ожидал суд за многочисленные нарушения прав человека. Многие предполагали, что он получит первый с 2007 года смертный приговор, но на такое я и не надеялся.

Наконец женщина с регистрации вошла в помещение для визитов и отыскала меня. Смотрела она мрачно, как хирург, выходящий из операционной с плохим известием.

– Я нашла Маргарет во дворе для разминки и сказала, что вы ее ждете. Но она решила с вами не встречаться.

Мне стыдно стало, что впутал ее в такое неловкое положение. Я встал:

– Спасибо, что попытались.

– Вы могли бы ей написать, – предложила она. – Выразить свои чувства на бумаге. Дайте ей знать, что хотите ее поддержать.