Кейтлин Арден

На следующий день после завтрака, когда Брайони уходит, в узкой щели под дверью мелькает тень. Я подхожу и прижимаю ладонь к прохладному дереву:

– Оливия?

Молчание.

На секунду я решаю, что мне померещилось, но затем ее голос разносится по дубу, сладкий, как сироп:

– Я здесь.

Сердце подскакивает к горлу:

– Ты зайдешь?

– Не могу, – она издает что-то среднее между хныканьем и мольбой.

– Где он?

– Пошел отправить новое письмо Майлзу и Кларе.

– Это ты про маму и папу? – резко поправляю я.

Молчание.

Яд Хита проник настолько глубоко, что Оливия говорит о родителях как о случайных знакомых.

– Ты же понимаешь, что наше исчезновение разобьет им сердце. – Слова застревают в горле, как осколок стекла.

– С ними будет всё нормально.

– Они любят нас…

– Они собирались меня сплавить. Ты знала?

Я хмурюсь:

– Куда?