Настоящих родителей Ильи никто не знал, так же как и дня его рождения. Летним утром, три года назад, его нашел офицер, спешивший на работу. Он шел через парк и увидел на скамейке сверток с младенцем. Поскольку никого рядом не было, взял ребенка и принес его в милицию, там вызвали «скорую помощь», а офицера заставили отвечать на вопросы и писать объяснения. Так и получилась эта фамилия ― Майоров, в соответствии с погонами спасителя. А имя дали уже врачи в больнице, там же и возраст определили примерный, и день рождения проставили. Илья рос вполне симпатичным и здоровым мальчиком. Не усыновили его до сих пор потому, наверное, что приходившие в дом ребенка потенциальные родители не хотели рисковать с подкидышем: гораздо спокойнее, когда хоть что-то известно о биологических родителях. А еще в семьи гораздо чаще и охотнее берут маленьких девочек, мальчишкам судьба улыбается реже...

У Наташи начались проблемы с мужем, он не хотел больше никаких детей, ему нравилась устоявшаяся и комфортная жизнь. Сначала отшучивался, потом ругался, а потом замкнулся и запретил даже касаться этой темы.

Наташа замолчала, но к детям продолжала ходить и еще начала потихоньку собирать документы для усыновления. Наверное, она уже была готова к финальному разговору, поэтому, когда муж, как в бразильском сериале, сказал что-то вроде «или я, или тот мальчик», спокойно сказала, что выбирает ребенка. Муж съехал на городскую квартиру, сначала временно, а потом так там и остался, вплоть до развода. Как ни странно, во всей этой истории Наталью волновал только один момент: а дадут ли усыновить мальчика незамужней женщине? Оказалось, можно, главное, чтоб здорова была, с жильем и заработком.

Уже поздней осенью, когда детей перестали выводить на улицу, Наташу, официальную усыновительницу, на законных правах стали пускать в комнаты, где жили дети. Она приходила к Илье, заглядывала и в другие группы. В одной из них увидела тощего малыша со скрюченными ногами и руками. Он сидел в деревянном кресле и молча смотрел на бегавших вокруг детей. «Кто это, что с ним?» ― спросила Наташа у нянечки. Та ответила, что зовут ребенка Димкой, что в дом ребенка он попал совсем крохотным, что у него тяжелая форма ДЦП и что его вот-вот должны перевести в интернат для детей-инвалидов. Еще сказала, что Димка умный, добрый, что его очень жаль, потому главврач и тянет с отправкой, все сроки прошли. Наташа зашла к начальнице. «Вы к Диме лучше не подходите, он сам просил не подводить к нему усыновителей, ― вздохнула главврач, ― так и сказал: „Никто меня не возьмет, кому я такой нужен“... Ему уже скоро четыре, надо отправлять, но в интернате будет много хуже...»