Первый год был самым трудным, и дело даже не в том, что надо было привыкать к новым заботам, искать няню, врачей для Димы, главная трудность заключалась в отношениях между детьми. Илья упорно старался не замечать инвалида; в тех редких случаях, когда не удавалось его игнорировать, называл Диму не иначе как «тот мальчик». Видимо, он считал, что ЕГО мама случайно, по ошибке взяла еще одного ребенка и теперь приходится делить с ним ее любовь и внимание. А Дима, тоже уверенный в абсолютной случайности своего счастья и ежесекундно боясь его потерять, старался при каждом удобном и неудобном случае доказать свою любовь и благодарность. Стоило оказаться рядом, он хватал ее руку, целовал и говорил быстро, как мог: «Мамочка, милая, как я люблю тебя, не отдавай меня назад, пожалуйста». Наташа плакала, понимая, что еще не скоро сумеет успокоить его...

Их общий день рождения отмечали в самом конце лета. В свое время, выправляя детям новые документы, Наташа не стала называть их другими именами (все-таки они уже были достаточно большие и привыкли к тому, как их зовут), зато решила передвинуть дни рождения, все равно ведь неизвестно, когда они точно появились на свет! Идею подал старший сын, который неожиданно активно включился в обустройство своих обретенных братьев. Володя предложил отмечать дни рождения вместе. В этом году им исполнялось шесть и семь лет. Будут гости, дети. Погода хорошая, можно накрыть «сладкий» стол в саду. Где-то вдали еле слышно прозвучал колокол, слабый звон, наверное, донесся от храма в Уборах. Наташа, редко бывавшая в церкви, вдруг вспомнила, что по дороге видела старушек, тащивших к церкви корзинки с яблоками, и поняла, что в этом году день рождения ее младших детей пришелся на Яблочный Спас.

История девятая. Никто не виноват

История девятая. Никто не виноват

― Анастасия Сергеевна, можно? ― в приоткрытую дверь нерешительно заглядывала светловолосая женщина средних лет. Ее можно было бы назвать и молодой, и симпатичной, если бы не тоскливый взгляд, который портил впечатление. Настя узнала женщину ― это была совсем недавно объявившаяся мама Кристины.

― Заходите.

Мама Кристи сбивчиво делилась своими страхами: девочка все хуже реагирует на что бы то ни было, стала совсем неподвижной, совсем не ест.

Настя вздохнула: о том, что Кристина умирает, ее мама была предупреждена сразу, как только переступила порог интерната. Это еще удивительно, что девочка дотянула почти до пятнадцати лет...

Кристина родилась таким тяжелым инвалидом, что должна была умереть практически сразу, в роддоме. Во всяком случае, испуганной молодой мамаше так сказали и посоветовали отказаться от младенца, ― мол, молодая, родишь еще. Но парализованная девочка выжила и была определена в интернат, где и провела уже пятнадцать лет своей жизни. В свое время ее пытались немножко лечить, но скоро оставили усилия, и все последние годы Кристя только лежала в кровати. Спазмы все сильнее скручивают ее мышцы, так сильно, что девочка уже стерла до корешков свои зубы.