Марандзано производил сильное впечатление на тех, кто с ним встречался. С точки зрения Бонанно, он был красив, элегантно одет и прямолинеен: «прекрасный пример сицилийского мужчины… смелый человек, готовый к борьбе, поборник старой Традиции». Говорят, его голос был особенно поразителен; в нем чувствовалось «какое-то очарование, – рассказывал Бонанно. – Когда он использовал свой голос для убеждения, для того, чтобы отдать команду, он был словно шнурок от дверного колокольчика, а самим колокольчиком были вы». Однако Джо Валаки, человек намного менее образованный и смышленый, которого завербовали в Мафию в Бруклине, когда вспыхнула война, и вскоре назначили одним из телохранителей Марандзано, был больше поражен другими качествами его личности. С точки зрения Валаки, новый босс был проницательным, образованным, хорошим стратегом – человеком, имевшим, казалось, мало общего с грубыми и необразованными «солдатами», которыми ему пришлось руководить: «Боже, он выглядел прямо как банкир. Вы бы и за миллион лет не догадались, что он рэкетир».

Морелло тоже высоко ценил своего нового противника. Впервые они встретились в Палермо в 1921 году – и еще до того как Марандзано сменил Скиро, Клешня стремился нейтрализовать эту угрозу. Джо Бонанно вспоминал:

Никто еще не знал, что Марандзано вступил в войну с Массериа, даже люди из нашей семьи в Бруклине. Тем временем в стане Массериа производились попытки убедить Марандзано соблюдать нейтралитет. Другая сторона уже вычислила тех кастелламмарцев, которые могли доставить им особые неприятности. В результате Марандзано был приглашен на дружескую встречу с самим Массериа.

Это было опасное предложение. «Встречи наедине с “Боссом Джо” имели обыкновение плохо заканчиваться», – напомнил Бонанно. Да и Морелло имел репутацию лютого злодея. Но Марандзано нужно было больше времени, чтобы подготовиться к войне: укрепить свои силы и организовать финансовую сторону, – и, стремясь любой ценой выиграть время, он согласился. Встреча должна была пройти в частном доме «на окраине Манхэттена», вероятно, в одном из многочисленных опорных пунктов Клешни, в июне 1930 года. Планировалось, что Массериа будет сопровождать его главный советник, известный кастелламмарцам как Питер Морелло, «дон Петру» – псевдоним, который он взял после выхода из тюрьмы. Со своей стороны, Марандзано попросил Джо Бонанно сопровождать его.

Остальные смотрели на меня со смесью восхищения и печали, будто говоря: «Вот свезло так свезло! Смотри не окочурься по дороге!» На следующий день я заехал за Марандзано к нему домой, приложив все усилия, чтобы быть там вовремя. Марандзано всегда твердил о пунктуальности. В доме он ничего мне не сказал. Когда я заводил машину, он наконец заговорил: