–
Как писал Бонанно, Массериа и Марандзано, прибыв на место встречи…
…обменялись приветствиями на сицилийский манер – щекой к щеке, глядя одним глазом в лицо своему визави, а другим – поверх его плеча. Они с Морелло сели за стол, а мы с парой телохранителей Массериа сидели в сторонке. Подали кофе эспрессо; пар спиралью поднимался из кофейных чашечек. Когда обсуждение коснулось тонких вопросов, Массериа сказал:
– Пусть дон Петру говорит вместо меня.
Массериа откинулся назад, уступая слово своему сопровождающему, Питеру Морелло. У этого Морелло была деформирована правая рука, за которую он и получил свое прозвище – Клешня. В Морелло не было ничего забавного. У него был глухой, словно высохший, изможденный голос, каменное лицо и клешня. Не исключено, что Морелло и был тем, кто посоветовал Массериа попытаться нейтрализовать Марандзано.
– Спасибо, мистер Джо, – сказал Морелло с легким кивком в сторону Массериа, который самодовольно ухмыльнулся.
Прежде всего Морелло поздравил Марандзано с успехом в Америке. Эти неоднократные упоминания об успехе Марандзано были призваны показать, что дальнейшие достижения будут зависеть от того, заведет ли Марандзано правильных друзей. Морелло сказал, что он хотел бы прояснить некоторые из последних событий, которые должны были волновать Марандзано как кастелламмарца.
– Убийство Милаццо, – признал Морелло, – было исполнено силами нашей стороны. Мы не можем этого отрицать.
Однако Морелло обвинил Милаццо и Айелло в заговоре с целью убийства «мистера Джо». И поскольку Стефано Маггадино [дядя Бонанно, еще один кастелламмарец, глава мафиозной семьи в Буффало] уже отказался разговаривать с Массериа, были все основания полагать, продолжал Морелло, что и дон Стефано невзлюбил мистера Джо.
– Возможно, вы, – сказал Морелло Марандзано, – можете пойти к дону Стефано и замолвить словечко за мистера Джо. Скажите ему, чтобы он пришел к мистеру Джо. Мы просто хотим все прояснить.
По Марандзано нельзя было определить, что он думает об этом предложении.
– Я посмотрю, что можно сделать, – ответил Марандзано потупившись. – На самом деле, дон Петру, я всего лишь солдат в доме Колы Скиро, как вы знаете. У меня нет власти.
– Попробуйте, попробуйте, – прорычал Массериа сквозь облако дыма.
– Попробуйте, дон Турридру[100], – вторил ему Морелло.
– Попробовать можно, – отозвался Марандзано, – но я ничего не могу обещать.
– Если ничего не сделать, – продолжал Морелло, – может пролиться кровь. И если начнется борьба, думаю, самым разумным курсом для такого умного человека, как вы, будет нейтралитет. С этим мы все можем согласиться.