Ничего общего с начавшейся плановой эвакуацией не имело поведение отдельных чиновников, паникеров – руководителей всех рангов, мародеров и просто бандитов. 16 октября на грузовых машинах, предназначенных для перевозки раненых, пытались бежать из Москвы зав. Пролетарским райздравотделом, член ВКП (б) Векслер Е.Б. На машинах было большое количество продуктов, в том числе сахара – 102 кг, русского масла – 30 кг, риса и крупы – 136 кг. 17 октября группа руководящих работников Загорского снаряжательного завода № 569 во главе с директором И.Г. Загруженским, захватив из заводской кассы 250 тыс. рублей, бежала с завода в направлении г. Горький на пяти грузовых машинах, загруженных продуктами, захваченным из заводского магазина. Рабочие Молокозавода задержали директора с молочными продуктами. Продукты и машину отняли, директора окунули головой в бочку со сметаной.

Водитель машины РО НКВД привез к зданию райкома гражданина и доложил начальнику:

– Товарищ начальник, примите.

И обратился к сидящему в машине:

– Гражданин, выходите, приехали. Возьмите ваши три тысячи.

Водитель машины возвращался с рейса по заданию, его остановил этот гражданин и «нанял» подбросить за три тысячи до города Горького[1151].

Многие москвичи уезжали из города. На большинстве дорог возникли пробки, что создало реальную угрозу срыва перегруппировок и снабжения войск. А.И. Микоян, прибыв на завод им. Сталина, увидел, по его словам, «около заводских ворот 5–6 тысяч рабочих. Похоже, шел неорганизованный митинг. Рабочие узнали его, и отовсюду посыпались вопросы: «Что происходит в Москве? Почему правительство удрало? Почему секретарь комитета комсомола тоже удрал?» Микоян выслушал спокойно, потом сказал: «Товарищи, зачем возмущаться? Война идет! Всякое может быть. Кто вам сказал, что правительство убежало из Москвы? Это провокационные слухи, правительство не бежало. Кому надо быть в Москве, находится в Москве, Сталин в Москве, Молотов тоже и все те люди, которым необходимо быть здесь…». Постепенно рабочие успокоились и стали расходиться. Однако в другой части Москвы слухи продолжали распространяться. Нач. охраны Большого театра А.Т. Рыбин вспоминал: «Проезжая утром 16 октября по Москве, Сталин видел, как люди тащили мешки с мукой, вязанки колбасы, окорока, ящики макарон и лапши. Не выдержав, он велел остановиться. Вокруг быстро собралась толпа. Некоторые стали хлопать, а самые смелые спрашивать: «Когда же, товарищ Сталин, остановим врага?» «Придет время, погоним», – твердо сказал он, никого не упрекнув в растаскивании государственного добра. А в Кремле немедленно созвал совещание, спросил: «Кто допустил в городе беспорядки?» Все молчали. Берия даже закрыл глаза. Шахурин кратко доложил обстановку. Сталин предложил Щербакову выступить по радио, чтобы вселить в людей уверенность в победе над врагом, восстановить в городе нормальную жизнь, ввести в строй остановленные предприятия и открыть все магазины, организовать торговлю»[1152].