Прежде всего – в святынях своего народа. «Именно духовная жизнь есть то, за что и ради чего можно и должно любить свой народ, бороться за него и погибнуть за него. В ней сущность родины, та сущность, которую стоит любить больше себя».

Существуют эмпирические данности – внутренние, скрытые в самом человеке (раса, кровь, темперамент, душевные способности и неспособности) и внешние (природа, климат, соседи). Эти данные, полученные нацией от Бога и от истории, должны быть проработаны духом. Впрочем, и сами они лепят дух народа. Бремя заложенного преодолевается только творчеством, созданием новых ценностей «в страдании, в труде, во вдохновении». «… И вот в этом творчестве и особенно в этом духовном творчестве каждый народ имеет свои специфические особенности, образующие его национальный духовный уклад или… его национальный духовный акт». Наиболее глубокое единение народ получает при одинаковом созерцании единого Бога, т. е. при одинаковой Вере. Патриотическое единение будет несомненно более тесным, интимным и прочным там, где нация связана не только единой территорией, климатом, государством, хозяйством, но и «духовной однородностью, которая доходит до единства религиозного исповедания и до принадлежности единой и единственной церкви». Вот почему сыны погибели постоянно навязывают нам инославные конфессии и секты, нацеливаясь еще более раздробить и расчленить русский народ. Помимо чисто духовной грани нашествие инославия есть прямая угроза нашей национальной безопасности.

Обосновать идею родины и чувство патриотизма значит, по мнению философа, показать не только их неизбежность и естественность в историческом развитии народов и не только их государственное значение и культурную значимость, но – их верность перед Богом, их «правоту перед всем человечеством».

Таким образом, Ильин не только обосновывает и оправдывает патриотизм как любовь к родине, но и считает эту любовь священным духовным актом. «Национальная духовная культура есть как бы гимн, всенародно пропетый Богу в истории, или духовная симфония, исторически прозвучавшая Творцу всяческих. И ради создания этой духовной музыки народы живут из века в век, в работах и страданиях, в падениях и подъемах…» (Там же, с. 196).

«Денационализируясь, человек теряет доступ к глубочайшим колодцам духа и к священным огням жизни, ибо эти колодцы и эти огни всегда национальны…» (с. 200).

Отдельную главу в «Основах христианской культуры» Ильин посвятил проблеме ХРИСТИАНСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА.

«Национальное чувство не только не противоречит христианству, но получает от него свой высший смысл и основание, ибо оно создает единение людей в духе и любви, и прикрепляет сердце к высшему на земле – к дарам Святого Духа… Вот почему христианская культура осуществима на земле именно как национальная культура и национализм подлежит не осуждению, а радостному и творческому приятию» (с. 324). У каждого народа инстинкт и дух живут по-своему и создают неповторимое своеобразие. У каждого народа «особая, национально-зарожденная, национально-выношенная и национально-выстраданная культура». «И это хорошо. Это прекрасно. И никогда не было осуждено в Писании». Заметим, что это пишет верный сын Православной Церкви. Само намерение упразднить богатство исторического сада Божия, свести все к равенству песка могло зародиться только в больной и злобной душе или же в мертвом и слепом рассудке. Ильин безоговорочно осуждает безбожный интернационализм, стирающий все многообразие созданных Богом этносов. Пошлую и всеразрушительную «отмену» национализма почерпнуть из христианства, из Евангелия было бы невозможно.