Ведьмы, феминизация Сатаны и «доброе зло» у Пшибышевского

Ведьмы, феминизация Сатаны и «доброе зло» у Пшибышевского

«Ведьма» Мишле в целом недвусмысленно отдает дань уважения ведьме как героине, заслуживающей всяческой похвалы. А вот в «Синагоге Сатаны» трактовка этой фигуры, как уже упоминалось, несколько труднее для понимания. Чаще всего Пшибышевский демонизирует ведьму и вторит тем описаниям ее дурных дел, которые можно найти в «Молоте ведьм» и прочих подобных сочинениях. И все же она выступает помощницей Сатаны — бога «зла», который в тексте явно идеализируется. Пшибышевский обращает внимание на враждебное отношение христианской церкви к женщине вообще и на то, что она хулит женщину как какое-то «нечистое животное, сатанинскую змею»[1453]. Это вполне верно, замечает он: в самом деле, женщина — избранница Сатаны, и Князь Преисподней любит ее за то, что она — «вечный принцип зла, вдохновительница преступлений, дрожжи жизни»[1454]. Это весьма сильные выражения, которые можно было бы истолковать как чистое женоненавистничество. Однако не следует забывать, что, говоря о «зле», Пшибышевский приравнивает его к эволюции и к самой жизни. Женщина — «дрожжи жизни» именно потому, что она — воплощенное зло. Сатанизм Пшибышевского — крайняя форма контрдискурса, и потому «зло», присущее женщине, в его книге следует понимать как нечто похвальное. Когда о тесных связях женщины с Сатаной пишет сатанист, естественно, это означает нечто совершенно иное, чем то, что разумел бы под этими словами христианин.

Женщина, как рассказывает Пшибышевский, всегда была любимицей Сатаны, и именно она отвечала за «распространение и укрепление его культа»[1455]. Собственно, сам Сатана был поначалу женским божеством, но теперь единственный оставшийся признак, указывающий на его прошлое, — это груди, «груди, висящие, как два мешка, до живота»[1456]. Представление о Сатане как о существе с женскими грудями было известно по старинной христианской иконографии, по колодам карт Таро и, конечно же, по знаменитой гравюре Элифаса Леви, изображавшей дьяволоподобного Бафомета. У Пшибышевского мы встречаем более оригинальное замечание об изначальном гермафродитизме Сатаны: он утверждал, будто у падшего ангела на кончике гигантского пениса имеется вульва (никогда прежде в демонологических преданиях такая подробность не фигурировала). В феминизации, которой Пшибышевский подвергал собственного бога, Сатану, можно усмотреть критику в адрес патриархального характера христианства и Бога-Отца. К тому же если в христианской церкви священничество допускается только для мужчин, то культ Сатаны, по-видимому, привлекал в первую очередь женщин.