А еще Лилит у Вивьен — одна из одиннадцати женских персонажей во «Владычицах» (из сборника «Заклинания»)[1685]. Они с гордостью перечисляют свои достижения, и Лилит говорит вот что:
Тенями, бесами я мир заполонила, До Евы я несла Земле небесный свет. Я змея — искусителя коварного — любила, Владычество мое держалось много лет. Во мне, как в бездне, столько снов рождалось!
Но, как и все прочие персонажи, она завершает свою речь словами: «Губительно светило Красоты, / Не знала счастья никогда я»[1687]. Джей толковала эти строки так: «Каковы бы ни были женские красота и свершения, исключительная женщина всегда несчастлива»[1688].
«В потемках женских чар мгновенно крепнет власть»: ведьмы у Вивьен
«В потемках женских чар мгновенно крепнет власть»: ведьмы у Вивьен
В другом стихотворении — «Наставление» (из сборника «Идя по стопам», 1908) — Вивьен пишет о ведьмах. Она характеризует их как ночных созданий, нелюбимых чужачек с «тихими и темными душами». И утверждает, что они «имеют право быть», добавляя:
Пусть в незлобивом сердце — доброта одна, Быть не такой, как все, — вот тяжкая вина! На их челе — клеймо чужачек окаянных
Вполне вероятно, что здесь ведьма выступает метафорой лесбиянки, и эта символика становится еще более прозрачной в следующих строках — о том, что им нельзя любить открыто: «День беспощаден к ним, и от него таят / И грусть своей любви, и ненависти яд»[1690]. Понятие о ведьме как о благородной мятежнице хорошо согласуется с образами, имевшими широкое хождение среди просвещенных французов того времени, как читатель, вероятно, помнит из главы 5. В англоязычных текстах — например, в «Арадии» Лиланда и «Женщине, церкви и государстве» Гейдж — ведьма тоже изображалась праведной сатанической революционеркой, часто с более или менее ярко выраженными феминистскими взглядами. Превращение же ведьмы в гонимую мученицу лесбийской любви (а именно это, на наш взгляд, и подразумевается в стихотворении Вивьен) — еще более оригинальная трактовка. Впрочем, нельзя сказать, что ведьмы-лесбиянки были совсем уж неслыханным явлением[1691]. В начале этой главы мы уже познакомились с персонажами вроде демонической лесбиянки Гамиани из одноименной повести 1833 года Альфреда де Мюссе — героини, которую постоянно связывают с колдовством, — и, конечно же, со сборищем гомосексуальных ведьм, которые притащили на шабаш корзину с отрезанными детскими пенисами в «Мефистофеле» Мендеса.
Несколько раз появляется в стихах Вивьен и ее тезка — известная мифическая волшебница. Вивиана (ее имя пишется иногда как