Вскоре после окончания съезда Бухарин был назначен главным редактором советского официоза «Известий». Он начал свои печатные выступления с призывов к соблюдению революционной законности и к смягчению политического режима в стране. Это уже само по себе было направлено против сталинской теории обострения классовой борьбы по мере успехов социализма. Зиновьев тогда же (как член редколлегии журнала «Большевик» – главного теоретического органа партии) опубликовал высказывания Энгельса, косвенно направленные против сталинской линии на частичную реабилитацию внешней политики дореволюционной России. Зиновьев вынужден был покаяться в очередной раз, но все-таки оказался без работы и пребывал в этом состоянии до своего ареста после убийства Кирова.

Неоднократно высказывалось мнение о том, что в «ежовщине» виноваты враги Сталина, пробравшиеся в карательные органы. Там были, конечно, троцкисты и сочувствующие им. Более того, в ряде мемуаров и публикаций приводились сведения о том, что среди работников НКВД (особенно на периферии) было немало белогвардейцев. Это подтвердил эмигрировавший на Запад в 1928 году крупный русский ученый-химик и антисоветчик, академик и генерал-лейтенант царской армии В.Н. Ипатьев. В его мемуарах «Жизнь одного химика» (США, 1946) отмечено:

«Многие бывшие офицеры царских гвардейских пехотных и кавалерийских полков были взяты на службу в войска особого назначения, состоящие в ведении ЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД…

Я часто задавал себе вопрос, почему бывшие офицеры из дворянских фамилий согласились идти на подобную службу, зная наперед, что они должны будут идти для усмирения крестьянских и рабочих волнений?.. Ответ на подобный вопрос я получал от лиц, которые были близки к этому учреждению. Те бывшие офицеры из буржуазных семей, которые решили идти в эти карательные отряды, оправдывали свое поведение желанием отомстить крестьянам, которые разрушили имения их отцов, украли все их состояние… С точки зрения как культурного человека, так и христианина такое поведение заслуживает только одного: презрения; идейный коммунист, который убивает своего политического противника, хотя также достоин глубокого порицания, но все же может найти себе защиту в своих действиях, чем офицер-палач, который вымещает свою злобу на совершенно невинных людях».

Итак, после разгрома оппозиции и уничтожения заговорщиков «Клубка» Сталин вновь оказался перед пропастью. Он должен был нанести упреждающий удар большой силы. По-прежнему ему грозил непримиримый враг Троцкий, имевший значительную поддержку не только за рубежом. Через троцкистское подполье в СССР, через сохранившиеся обрывки связей в высших сферах Советского Союза Троцкий имел вполне реальные возможности влиять на события внутри страны. Его центр за границей мог стать дополнительным (если не решающим) фактором для политических изменений в партии и государстве.