Как мы видели, в спектакле есть отдельные недочеты. Но это детали легко устранимые. Они не снижают большого принципиального значения спектакля и его художественной ценности. В этой своей работе Белорусский театр создает новую и единственно верную традицию в сценической истолковании горьковских «Последних». Нужно думать, что наши театры подхватят эту традицию в своих будущих работах над замечательной пьесой Горького.
Спектакль молодых{87}
Недавно мы присутствовали на выпускном спектакле Московского театрального училища. Студенты последнего курса играли сложнейшее произведение Островского, его бессмертную комедию о ловком карьеристе, оказавшемся жертвой своей собственной хитрости, — «На всякого мудреца довольно простоты».
Спектакль был разыгран умно и весело. Несмотря на молодость исполнителей, в нем не было ученической робости. Комедия Островского была сыграна настолько свободно, что можно было легко забыть о школьной биографии этой постановки.
Но нельзя было забыть о том, что перед нами не простой выпуск театральной школы. В спектакле играла молодежь выпуска 1941/42 — сурового и грозного года в жизни страны и ее столицы. За спиной молодых исполнителей, выходивших на сцену в костюмах 70‑х годов прошлого столетия, стояла героическая Москва осенних и зимних месяцев этого года. В творческой биографии студентов были не только учебные занятия в классных комнатах. В нее вошли ночные дежурства на крышах, тушение зажигательных бомб, сотни выездов с концертами и спектаклями в лазареты и во фронтовые воинские части.
Я говорю об этом не для того, чтобы оправдать недочеты выпускной работы студентов. Спектакль не нуждается в снисхождении. Он стоит выше обычного уровня выпускных работ театральных школ в мирное время. При всех недостатках спектакля в нем есть цельность замысла и исполнения, и — может быть, самое главное — в нем живет настоящая творческая серьезность.
В одном из антрактов мы прошли за кулисы. Я ожидал увидеть обычную картину школьных выпускных спектаклей: лихорадочный воздух кулис, веселые голоса, возбужденные лица. Для этого были основания. Публика принимала спектакль хорошо и отвечала аплодисментами на удачные сцены и реплики. Но неожиданно за кулисами мы попали в атмосферу странной тишины: нас обступили молодые актеры, молчаливые, с серьезными, встревоженными лицами. Печать этой серьезности — я бы сказал, творческой истовости, с какой исполнители относились к своей работе, — лежала на всем спектакле. Она и придала ему значительность. И думается, она пришла к школьному коллективу от того, что принес с собой этот суровый, героический год в жизни народа.