– Ты на взводе, как и все мы. Но от оружия сейчас нет пользы. Дай Лаэлусу несколько минут, и мы узнаем куда идти.

Ангел отпустил гасту Дианы, готовый к тому, что командующая тотчас его ударит. Но воительница не стала карать ни дерзкого офицера, ни молчащую монахиню. Она жёстко вонзила копьё пяткой в землю и процедила:

– Говори, Лаэлус.

Боевой маг продолжил со всё тем же спокойствием в голосе:

– Подумай о самопожертвовании, что ты совершила ради Джовиты. Ты всё делала ради своего бога. И поимка Ратибора – угодное Джовите дело. В том, что турич спас тебе жизнь был один лишь сухой расчёт. Ведь он бросил тебя, как только появилась возможность.

Но Сагитта при этом вспоминала, как Ратибор пощадил её, в то время как мог лишить чёрную манипулу информатора. Монахиня видела в глазах турича сострадание и милосердие.

– Ратибор совершил страшное преступление против Джовиты. Он заслуживает страшного суда, и это единственное, что имеет значение. Служение богу на первом месте, но не наш эгоизм. Думай мы о личной выгоде, о личных стремлениях и муках совести, не стояли бы сейчас здесь. И в служении Джовиты мы обязаны идти до конца.

– Я понимаю, Лаэлус.

– Сколько бы добра он ни сделал, это не умоляет его вины перед богом.

– Ты прав. И я стыжусь, что колебалась. Я отведу вас к дому некромантки.

Глава 28. Сквозь горы

Игун с недоумением смотрел на то место, где только что находились преследователи. Тоннель не изменился, но легионеры испарились: ни следов, ни далёких криков. Драконид вытянул вперёд руку и пошёл к выходу, рассчитывая нащупать морок.

– Стой! – окликнула его Нулгина.

Игун обернулся.

– Не ходи туда. И вообще, все держитесь ближе. Один неверный шаг, и вы заблудитесь здесь навечно.

– Как этот тоннель работает? Ангелы только что были здесь, куда они делись?

– Тоннель поломан на куски, а куски эти постоянно меняются. Ангелы сейчас стоят там, куда ты смотришь, но в ином… состоянии тоннеля.

– То есть, они могут сделать пару шагов и догнать нас?