Искать её не пришлось долго – уже через минуту все четверо заметили отметину на камне. Тут Нулгина повелела сохранять тишину: ничто не должно было мешать ей отсчитывать ростральные колонны.

Ороница совершенно не обращала внимания на бредущих навстречу оронов. Те плелись, еле переставляя ноги, и чудом нашли в себе силы поднять головы. Ратибор взглянул одному из них в глаза и поскорее отвернулся от уродливой маски, в которой с трудом угадывалось лицо разумного существа.

Бедолаги остались за спиной, как вдруг один из них сказал:

– Там выхода нет. Лучше попробуйте в эту сторону.

– Двадцать пять, двадцать шесть! – Нулгина принялась считать вслух, дабы не сбиться.

В итоге ороница остановилась напротив пятидесятой или около того колонны. Та ничем не отличалась от остальных, но именно у неё требовалось ждать следующего перехода.

Прошло с десяток минут, как на левой стороне появился наконечник копья. Причём такого размера, что им вполне можно было заменить плуг. Нулгина повела спутников дальше, и тут началось странное. С каждым шагом проявлялось древко копья, словно бы сделанное из обструганного ствола.

Ратибор обернулся и заметил, как наконечник растворился в пустоте. А древко всё продолжало материализоваться из ниоткуда, вместе с ним на стенах появлялись горящие факелы. Такое чувство, будто одна эпоха выплывала из темноты, а темнотой была другая эпоха.

Вокруг путников возникали всё новые предметы: брошенное оружие, мертвецы, рухнувшие куски тоннеля. Всё это исчезало за спиной, словно мимолётные виденья. Миражи былого (или грядущего) окружали четвёрку не меньше получаса, пока вдруг всё не кончилось. Тоннель вернулся к своему пустому однообразию.

На языке вертелись вопросы, но все молчали, боясь сбить Нулгину.

А затем вдалеке показался свет. Впереди горел костёр, над которым согнулась массивная фигура. По мере приближения Ратибору удалось разглядеть сидящего – турич напрягся. Он обнаружил первого незнакомца, не сломленного усталостью и отчаянием.

У костра сидел голем. Долговязое существо угрюмо глядело в огонь. Мысли голема витали где-то далеко, но ощущалась готовность здоровяка подняться и дать отпор. Рядом с его стоянкой в ряд стояли три мешка.

Звуки шагов уже должны были донестись до ушей голема, но тот не обращал внимания на идущих. Вместо этого достал из костра головню и начертил что-то на полу. А затем обернулся-таки на незнакомцев. Нулгина дала знак остановиться. Встретившись взглядом с чужаками, голем попытался нахмуриться, насколько позволяла скудная мимика, но вскоре выдал усмешку: