— Как это сделал ты в ущелье Лиса?

— Догадливый!

— Да, Скиталец, ты в искусстве убивать всегда был меня на голову выше, — грустно сказал товарищ. — А сынок твой, похоже и тебе сто очков вперед даст. Хороший будет царь Горной Страны.

— Это ты о себе? — улыбнулся Скиталец.

— Почему о себе? О Мартине, вернее, Мати.

— Поверь моему предчувствию, Волк, что Горная Страна — только часть того, на что может рассчитывать Мартин. Скорее всего, он будет владетелем всех стран на континенте. И даже Архипелага. А ты будешь наместником Горной Страны.

— Все шутишь… — покачал головой Волк. — Сам решил провидцем заделаться? Ну, да пребудут с тобой боги! Но сейчас обстановка накаляется. Надо бы быть посерьезнее. Вторжение, конечно, будет, но лишних жертв все же не хотелось бы… Зачем убивать, если удастся, скажем, напугать… Да так, чтобы пятки смеркали или сдались бы на милость победителя.

— A la guerre — comme a la guerre!

— Что? — не понял Волк.

— Ничего. Просто на войне все средства хороши. Не ты их, так они — тебя. Впрочем, тебе решать.

Теперь в обозе покоились три боченка с порохом. Как их применить, Скиталец еще не решил, но чем черт не шутит? Может быть, и пригодятся…

К вечеру вышли на берег океана. Главная цель достигнута. Если армия поморов и пойдет к Реке, чтобы ударить в тыл Волку и Мати, то только по этой полоске берега. По крайней мере, вся картография Нолы, которая была сделана разведчиками до него, им самим и после него, подсказывала, что более удобного пути просто не существует.

Скиталец приказал оборудовать лагерь — ставить возы в качестве фортификационных заграждений, деревянные щиты, как защита от стрел, камни на подходе, как препятствие для кавалерии. Отдельно замаскировал на дальних подступах три «Камнемета». Так, на всякий случай.

Вдруг сотник Брюхо, которого про себя Скиталец называл Господином Угу за его «разговорчивосчть», тронул его за плечо и указал рукой в сторону появления предполагаемого противника:

— Птицы.

— И что? — удивился Скиталец, хотя об ответе догадывался. Уже был подобный случай в его практике.

— Едят.

— Был шторм. Может быть, рыбу выбросило или животных?

— Очень много птиц, — буркнул Сотник.

Ну что же, убедил.