– Вы можете войти, милорд, – разрешил легионер.

Двери отворились.

Прежде чем пройти через проход, Пертурабо бросил взгляд на Маленького Хоруса – достаточно долгий, чтобы выказать свое отвращение.

Двери с грохотом захлопнулись, заперев в Владыку Железа комнате, которой не должно было существовать.

***

Пертурабо окинул взглядом почетную стражу Безмолвных в нишах. Дорожку из лепнины. Жидкость, похожую на живое черное масло, что растекалась по каналам, вырезанным на поверхности пола. Окна, открывающие вид на чуждый космос.

Хорус восседал на троне в дальнем конце зала. К нему вел путь из того же черного блестящего камня, из которого состояли и двери. Магистр Войны небрежно развалился, вытянув перед собой закованные в броню ноги и положив руки на вопящие головы демонов в подлокотниках. Пертурабо пронзило острое чувство беспокойства – варп заполнял весь зал, и волны потусторонней энергии практически плескались у его ног. Тусклый свет излучал болезненное сияние, которое не могло встретиться в материальном мире, и Владыка Железа прищурился, пытаясь разглядеть брата.

Хорус был облачен в полный доспех. Его руку покрывали огромные механизмы силовых когтей, а громадная булава была прислонена к трону. Магистр Войны пошевелился и сел прямо. Гробовую тишину нарушил грохот его огромной терминаторской брони.

– Брат, – Хорус прервал безмолвие. – Как я рад видеть тебя.

Пертурабо колебался. Нужно было подойти к Магистру Войны, но осторожность удерживала его на месте.

Многое в этом зале выглядело неправильным. Стража Несущих Слово значительно превосходила числом двух юстаэринцев, стоявших у входа. Собственно, присутствие этих терминаторов и было единственным доказательством того, что корабль принадлежал Шестнадцатому Легиону.

– Брат, – повторил Хорус. – Это не похоже на тебя – ты колеблешься. Подойди и поприветствуй меня. Ты славно поработал, и я хочу тебя отблагодарить. Нам требуется обсудить столь многое…

Владыка Железа двинулся к трону, пытаясь скрыть свое беспокойство. Пертурабо не испытывал страха, но он был параноиком до мозга костей и внутренний голос в самых потаенных уголках его сознания нашептывал о предательстве и смерти, вопя, чтобы он убирался из этого зала…

– Мой брат, – произнес повелитель Четвертого Легиона. Он полагал, что ему удалось скрыть свое сомнение, но Хорус пристально наблюдал за ним.

Владыка Железа подозревал, что все же выдал себя.

Пертурабо с трудом опустился на колени – его знаменитая боевая броня, «Логос», представляла из себя весьма массивную конструкцию.

– Мой Магистр Войны, – пророкотал он.