— Взял курс, — с секундной задержкой откликнулся первый пилот.

— Держу маневр, — добавил второй.

Кораблик стал наращивать скорость, выискивая для себя местечко в пока еще плотном строю. Первый этап Скачек был чисто гоночным — кто вперед, не врезавшись ни в зрителей, ни в соперников, ни в станции и случайно попавшие на пути метеоры и тем более не попав в зону притяжения одной из планет и самого светила, пересечет систему по кратчайшему расстоянию и нырнет в поток метеоритов. Это было чисто испытание на скорость, и от того, каким по счету ты войдешь в поток, зависит многое — ибо те, кто шли первыми, могли не просто облетать метеоры, но и порой отбрасывать их в стороны, как шарики на бильярде. Так что идущие следом рисковали налететь на такой вот «потерявший строй» камешек. Для тех, кто шел последними, это впрямь была гонка на выживание. Шанс уцелеть получали лишь самые юркие — и самые хитрые, которые прокладывали курс по окраине потока, удлиняя себе расстояние, но уменьшая вероятность остаться там навсегда в виде мятого комка металла и пластика.

— Скорость?

— Пять десятых, — доложил пилот. — Начинаю разгон.

— Давай.

«Золотая Рыбка» начала ускоряться, одновременно забирая чуть в сторону от основного потока, словно и впрямь была только рыбой. Правилами гонок это не возбранялось — главное, ты должен нырнуть в поток и выйти из него, а вот где и под каким углом, не важно.

— Эй, парень, ты куда?

На время гонок большая часть каналов для связи отключалась, оставался лишь общий, на котором с гонщиками связывались устроители. Специально, чтобы пилота и капитана не отвлекали пустые разговоры. Этот вызов шел на общем.

— Куда собрался?

Берген честно ответил, куда. Он узнал позывной того самого фрегата, который чуть ли не под конвоем доставил его в Дельту Возничьего. На одном из обзорных экранов возник знакомый силуэт.

— Давай за мной. Вставай в кильватер и делай то же, что и я. Без глупостей, если хочешь заработать! — фрегат угрожающе посверкал габаритами, намечая, где у него стоят пушки. Два жерла смотрели как раз в борт кораблику.

Берген выругался.

— Что надо делать?

— Не все равно? Работать. Понял?

— Так точно.

Он выругался. Снова. Негромко, сквозь зубы. Обидно было не то, что приходилось участвовать в каком-то грязном деле, а в том, что его наверняка собирались использовать втемную. Почему не объяснили все сразу? Не было времени? Они больше пяти суток болтались на орбите, за это время с ними могли несколько раз связаться, но почему-то молчали. Не доверяли? Или решили, что «массовке» не обязательно вникать во все тонкости? То, что Метеоритные Скачки — всего лишь прикрытие для чего-то важного, было понятно любому. Но могли бы быть пообщительнее!