— «У нас раненный! У нас раненный!» — эти слова Аня, должно быть, слышала уже тысячи раз за последние тринадцать лет, но каждый раз от них у неё всё внутри холодело. Сигнал, пройдя сквозь линии связи, поступал к ней из динамика радиостанции. Как и в тот раз, когда она слышала, как умирает её мать. — «У нас раненный! Противник убит или покалечен!»

— «Я жду Дома», — сказала она.

— «А-а-а, ясно».

— «Нет, ты меня не так понял», — Аню куда больше возмутила мысль о том, как кто-то может счесть, что Дом забросил поиски Марии, чем предположение, что она тут же прыгнет в чью-то другую постель, раз Маркуса больше нет рядом. — «Он пытается собрать в городе денег на подачу апелляции по делу Маркуса».

Барри в ответ лишь молча уставился на неё.

— «А к вам ведь порой привозят заключённых из “Глыбы”, да?» — спросила Аня и, заметив, как её кружка вновь опустела, выругалась про себя, что уже слишком долго тут сидит. — «В каком они состоянии, когда их привозят на осмотр?»

Аня понимала, что своими вопросами ставит Барри в неловкое положение. Она пронаблюдала за тем, как хирург, моргнув несколько раз, отпил из своего бокала, чтобы выиграть для себя немного времени, за которое можно придумать, как бы помягче описать Ане то, что она, к своему ужасу, и так уже понимала.

— «Ты от меня какого ответа ждёшь?» — наконец спросил Барри. — «Такого, чтобы тебя устроил, или честного?»

— «Честного», — ответила Аня. Надо было идти до конца.

— «Твою мать, так и знал, что ты так скажешь», — выругался хирург. Чез, бесшумно появившись рядом с ними, словно призрак, наполнил кружку Ани, будто бы понимая, что ей без этого сейчас никак. Барри и свой бокал протянул бармену. — «Ну, самая частая причина смерти среди заключённых — это… нож в спину… травмы от ударов тупыми предметами… Вообще-то, не так уж и часто их к нам возят. Вот честно, я всего лишь троих видел за всё то время, что в Медицинском центре Джасинто работаю. Обычно они сами со всей это хренью разбираются, да и к тому же там теперь уже не так уж и много людей обитает. Остались только самые крепкие, и силы у них равны, чтобы до конца друг друга перебить».

Барри внезапно умолк, будто бы понял, что слишком жестковато обрисовал картину, а затем продолжил.

— «Показатель средней продолжительности жизни заключённого в два года был верен в прошлом, но самые приспособленные пережили этот срок. Недавно к нам одного привозили, но… затем снова увезли. С ним всё в порядке было, так что, полагаю, он теперь снова под замком».

Аня и сама не знала, какие эмоции у неё сейчас на лице проявились. Ей уж точно хотелось расплакаться, но она всегда хорошо умела стиснуть зубы и подавить в себе это желание. По крайней мере, ей так казалось. Немного поёрзав на стуле, Барри взглянул ей прямо в глаза.