Рив вспомнил обо всей той пропаганде по радио. Там пороли откровенную херню про то, как гражданские наравне с солдатами КОГ стойко переносят лишения, отдавая всё на нужды фронта. Ага, как же, так и поверили. Конечно, некоторые так и поступили, но всё же большинство повело себя так же, как и в прошлую войну: торговали на чёрном рынке, который никуда не делся, сметали бы с полок все запасы товаров и хер забили на собственных соседей, не говоря уже о солдатах на передовой. Человеческую природу не изменишь, а в стенах “Глыбы” содержался её самый концентрат, очищенный от всего остального, да такой крепости, что на воле пришлось бы его долго разбавлять, чтобы человечество хотя бы внешне сносно смотрелось.

— «О, идёт», — заметил Лёшарс, подняв вверх указательный палец. — «Слушайте».

Маркус обладал отличительной походкой, какая бывает у людей, привыкших быстро перемещаться в боевом построении. Он даже не ходил, а именно что маршировал. Глухой стук ботинок о выложенный гранитными плитами пол звучал всё ближе и ближе, и вот уже Маркус показался в дверном проёме, всем своим видом выражая некую смесь беспокойства и нетерпеливости. Рив незаметно окинул его быстрым взглядом, на тот случай, если его догадки оказались неверны, и Кэмпбелл вновь врезал Фениксу. Но с виду у того никаких внешних признаков побоев не наблюдалось, так что, наверно, Ярви его вызвал просто чтобы по-тихому передать ещё немного бумаги для писем.

“Вот же мудак. Надо было мне поручить передачу бумаги для Маркуса. Ну да ладно, не страшно”.

— «Эй, “шестерёнка”, что там Ярви хотел-то?» — спросил Эдоуэйн.

Маркус хмурым взглядом окинул кучу грязи на полу.

— «Кого-то там хотел убедить, что я не помер ещё», — ответил он.

— «Ну, раз ты жив-здоров, значит, и копать можешь», — с этими словами Эдоуэйн склонился к яме. — «Эй, Вэнс! На выход!»

Вэнс всё так же использовал небольшую садовую лопатку из-за тесноты туннеля, а ещё и потому, что где-то под слоем грязи пролегал силовой кабель. Никому не хотелось задеть его обычной лопатой и поджариться на месте, так что прокладка туннеля превратилась в почти что археологические раскопки, ведь землю приходилось соскабливать постепенно тонкими слоями. Вэнс выбрался из туннеля весь промокший и дрожащий от холода. Маркус забрал у него инструмент и заводной фонарик, а затем, спустившись в яму до пояса, вдруг замер, перенеся весь на руки.

— «И что делать будете, если с той стороны на вас червь полезет?» — спросил он.