В этот момент у комиссара зазвонил сотовый.
– Да? – раздраженно отозвался он в трубку. – Что?!.. Хорошо, я сейчас же выезжаю.
Отключив телефон, он устало взглянул на ларец.
– Час от часу не легче! С отцом Себастьеном беда… Вот что, господин Гилленхарт: одолжите-ка мне какие-нибудь брюки! Ваша собака со мной теперь не расплатится. А с
Они ушли.
Дядя Винки остался один. Приложившись к фляжке, он снова откинул крышку таинственного ларца. Там, окутанная прозрачной тончайшей пленкой, лежала отрезанная человеческая голова. Он долго вглядывался в её черты.
– Интересно… – хмыкнул он, захлопывая крышку. – Очень интересно. Неожиданный поворот! Чем только теперь всё это закончится?..
Вернувшись к себе, дядя Винки заперся в комнате, зажёг свечу, хотя на дворе было ещё светло, и подошел к большому зеркалу, стоявшему в углу. Тихо проговорив какое-то заклинанье, он стал ждать. Середина зеркала помутнела, потом сквозь мутную пелену проступило очертание некоего существа: половина лица его была человеческая, половина – заячья.
– Что там у тебя?.. – сердито спросил дядюшка.
– Я сделал всё, как вы велели, хозяин! – прошелестело зеркало.
Задув свечу, дядюшка уселся за стол и крепко задумался, обхватив голову руками. Прямо перед ним стояли песочные часы толстого стекла: за стеклом медленно порхали голубые светящиеся снежинки.
– Времени осталось совсем мало… – прошептал он. – Ах, Вэллария, Вэллария!..
***
…Военная служба очень скоро заставила Юстэса забыть о прошлой жизни. Он был молод, ловок и силён, но дело приходилось иметь с врагами совершенно иного порядка, нежели раньше. Прежде, каким бы коварным и искусным ни был его противник – он оставался таким же человеком, как и он, существом из плоти и крови. Теперь надо было сражаться с теми, кого одолеть с помощью одного только боевого умения порой было невозможно. И в редкие часы затишья ему приходилось постигать сложную науку боевой магии. Кое-что он усвоил быстро, но многое давалось с трудом.
– Кабы не твой конь да меч – давно уже сгинул бы ты, парень! – вздыхал Радисвет – воин, приставленный к новичку наставником.
Бывалый вояка не преувеличивал: в первом же бою, когда на них неожиданно напали, свалившись с неба, люди-саранча, Гилленхарта выручил только подарок Тезариуса: конь вынес его, израненного, из самой гущи сражения, и уже после, обеспамятевшего от потери крови, юношу подобрали товарищи. Долго ещё потом видел он во сне страшные лица с глазами насекомых и ужасными жвалами…
– Ведь людям не положено колдовать? – спросил он как-то у Радисвета.