– Корделия чувствительна к техническим изделиям очажников. Способна управлять ими усилием воли.

В чертах пожилой женщины я различала слабое сходство с собой. Одинаковая форма скул и что-то в глазах и в линиях губ – все это внушало мне беспокойное чувство, что я смотрю на саму себя в будущем.

Я потерла повязку на пустой глазнице. Одного дня, в том маловероятном случае, если мы все это переживем и попадем в места с приличными больницами и опытными хирургами, хватило бы для замены, но пока что я волей-неволей сохранила этот шрам, как «Злая Собака» – вмятину на носу. Обе мы принесли жертвы делу. Обе пострадали, хотя рядом с отдавшими свою жизнь товарищами так носиться с пустяковыми ранами – мелкое тщеславие.

– Вы хотите сказать, что она «управила» насмерть три боевых корабля, просто подумав об этом?

– В сущности, да.

Я не нашлась, что сказать. Оглядела остальных и убедилась, что они в таком же замешательстве.

София продолжала:

– Эта способность из предосторожности была встроена в ее геном Интрузией.

– Зачем? – резко спросил Оконкво. – Для боя с Кинжальным флотом?

– Отчасти.

– Тогда почему было не создать тысячу таких индивидуумов? – Он так хлопнул ладонью по столу, что подскочила чашка. – У флота миллион кораблей. Не управится же она со всеми?

– В одиночку не управится.

– Тогда какой смысл?

– Для бегства.

София, покрутив пальцами, подняла взгляд на изображение тарелок. Мне они напоминали сервиз из двадцати предметов, где каждое блюдо нагружено деликатесами. Одни, ярко освещенные, покрывала растительность, на других виднелись фабричные строения почти без огней.

– Тарелки способны поддерживать несколько миллионов населения, – говорила София. – Мы рассчитывали использовать их для эвакуации из этой области пространства. Часть человечества выживет независимо от исхода противостояния между флотом и врагом.

– А остальные? – спросила Эддисон. Она подала голос впервые за несколько дней. – С ними как? Вы собираетесь бежать, бросив их на смерть?

София заморгала.

– Мы мало что можем сделать. Весь Кинжальный флот нам не по силам, тем более если одновременно придется отбивать атаку из высших измерений.

Эддисон поморщилась, встала и вышла. Мне хотелось выйти следом. Я знала, что в ней еще не остыли гнев и горе от потери Джонни Шульца. Вместо этого я взглянула в глаза Софии.