Капитан поправил белоснежную фуражку гражданского флота и отвернулся от окна. Да, окна — ибо назвать иллюминатором эту стеклянную стену у него не поворачивался язык. Огромная командная рубка, так непохожая на военный капитанский мостик парового броненосца, размерами напоминала бальную залу. Огромные укрепленные стекла шли полукругом слева направо, открывая потрясающий обзор на спокойное море, отливающее лазурью. Конечно, пассажирский корабль может позволить себе такое — ему не нужно беспокоиться о шквале вражеских снарядов, способных продырявить даже броневые плиты фрегата.

Рурк отошел от окна, деловитым взглядом окинул помещение мостика — весь этот начищенный паркет, сияющую электрическую люстру, столы и шкапчики, диванчики — весь этот мусор, немыслимый на военном флоте. Хотя, конечно, в новейшей рубке были и преимущества — этого Эдвин не мог отрицать. Штурвал установлен точно по центру, ходит легко и плавно, а главное — рядом машинный внутренний телеграф, доступный и капитану и вахтенному рулевому. Огромный сундук, начиненный электричеством, позволяющая связываться с любым отделением корабля. Поворот рукоятки на Полный Ход, или Стоп — все так просто. Больше не нужно орать в трубку, надрывая глотку, и молиться о том, чтобы главный механик верно разобрал твой хрип.

Пройдясь за спиной рулевого, капитан строгим взглядом окинул наблюдающего, стоявшего рядом с пультом телеграфа, напоминавшим огромный стол, вросший в палубу мостика, покачал головой. Потом направился дальше — к штурманскому столу. Здесь, на Левиафане, не было штурманской рубки — ее роль взял на себя целый угол командной рубки, по привычке именуемой капитанским мостиком. Столы завалены картами, механическими вычислителями, циркулями. Среди этого великолепия возвышается вахтенный штурман, азартно изучающий карту течений. Рядом мнется традиционный матрос–посыльный, обязанный доставлять сообщения штурмана капитану корабля. Теперь в нем нет никакой необходимости, но устав есть устав. Штурманам положен посыльный — значит, будет посыльный.

Рурк медленно проследовал к окнам рубки, выходящим на левый борт, бросил взгляд на спокойные лазурные волны, развернулся. Второй помощник, Литл, долговязый детина, навязанный ему еще в Лонбурге вездесущими бюрократами от Адмиралтейства, все еще колдует над магнитным компасом. Рядом с ним два механика, озабочено переглядываются, делают вид, что размышляют над чем‑то невероятно сложным. Проблема с компасом давняя, и решения ей пока не видно. На современных кораблях с железным корпусом, паровыми котлами, и генераторами электрического тока, магнитная стрелка размагничивается и намагничивается как ей вздумается. Тут нужна исключительная осторожность, чтобы сохранить верный курс. Все чаще говорят о том, что пора сделать электрический компас, но это пока все пустая болтовня…