Как скажете. А только иначе эти две умницы так бы и вытанцовывали кругом до скончания жизни, друг с другом словом не перемолвившись.

– Росинка, доченька, что ты такое говоришь? – простонала Янтарная Бусина, бессильно уронив руки.

– А разве не так? – тихо и неожиданно жестко спросила Росинка. – Ничего мне нельзя, и пироги жертвенные тоже нельзя…

– А ничего, что их два трилистника подряд надо стряпать, не отходя? Шесть листов в кухонном чаду, в жаре. – Слезы набухали на глазах свекрови, уставленных на невестку. – Да как я могу допустить? Куда тебе гробиться у печки! Успеешь намучиться. Совсем ведь еще девочка…

– И что? – спросила Росинка – вроде бы с прежней жесткостью, но к ней отчетливо примешивалась растерянность.

– Как – что? Да разве ты мне не дочь? Как же мне тебя не поберечь? – слезы так и катились по лицу Янтарной Бусины. Некрасивые, тяжелые, настоящие слезы.

Глаза у Росинки сделались в пол-лица.

– А родную дочь вы бы так же берегли? – негромко спросила Ласточка.

Вопрос не лишний. Ни одна мать не стала бы растить дочь белоручкой – слишком тяжко ей придется потом.

Понимание огрело Янтарную Бусину, словно пощечина.

– Н-н-нет… – запинаясь выговорила она, – но…

Ласточка не дала ей объяснить, в чем, собственно, заключается это самое «но».

– И разве для дочери не позор, если мать одна надрывается, а она сложа руки сидит? Ну, и ты тоже дурища, – обернулась она к подруге. – Тебя берегут и лелеют, а ты вздумала – гонят…

Кто тут еще дурища, уточнения не требовало.

– Какое там – гонят, – жалобно ужаснулась Бусина. – Да я уж не знала, как под тебя еще руки подкладывать, только бы ты из дому не ушла! Как увидела, что ты деньги тайком откладываешь, света не взвидела!

– Так я же не для того! – возмутилась Росинка. – Я на всякий случай! Если заболеет кто, или там ремонт в доме понадобится, или еще что по хозяйству… я ведь только это и могла для семьи сделать…

– Боги и духи! – рот Янтарной Бусины кривился не то смехом, не то болью, а может, и тем, и другим. – Я-то все голову ломаю – сколько тебе ни дай, на себя ты ничего не тратишь… значит, не по душе я тебе…

Она порывисто обняла невестку и прижала к себе, вновь застонав мучительно и жалко.

– Девочка моя… ну прости меня… прости глупую… я же от всей души…

Росинка согласно всхлипнула и обняла ее в ответ.