И грозно произнес, четко выговаривая каждое слово:

– Я не шучу. Нам нужен вентолин, пожалуйста, иначе вам самой, госпожа аптекарша, в ближайшее время понадобятся лекарства по рецепту или без.

В таком шуме, да еще в таком месте было бесполезно звать кого-то на помощь, потому как любой из здешней публики встал бы скорее на сторону парочки, чем бросился бы защищать несчастную аптекаршу. Аптекарша кивнула – сдаюсь, мол, – пошла за аэрозольным баллончиком и неохотно протянула его Цзи-вонгу.

И вовремя. Жюли уже совсем задыхалась. Цзи-вонг раздвинул ей губы и вставил в рот наконечник баллончика.

– Ну же, давай, дыши, прошу тебя.

С неимоверным усилием она сделала вдох. С каждым нажатием из баллончика в нее как будто впрыскивался животворный эфир, возвращавший ее к жизни. Ее легкие расправлялись, подобно ссохшемуся цветку, опущенному в воду.

– Ну вот, и не стоило тратить время на всякие формальности! – заметил Цзи-вонг, обращаясь к аптекарше, которая между тем тайком нажала на педаль тревожной сигнализации, напрямую связанной с полицейским участком. Эта система была предусмотрена на тот случай, если на аптекаршу, не ровен час, нападет какой-нибудь наркоман во время ломки.

Жюли присела на скамью, чтобы прийти в себя. Цзи-вонг расплатился за баллончик.

Они двинулись обратно. И снова им по ушам резанул оглушительный фокстрот. Очередная песенка Александрины, очередной хит – «Любовная страсть».

Диджей, сознающий свою общественную значимость, прибавил еще немного громкости и чуть-чуть убавил свет – теперь кружился только слабо мерцающий шар, покрытый зеркальной мозаикой.

«Возьми меня, о да, возьми всю без остатка, любимый мой навек, на всю оставшуюся жизн-н-нь!.. Любовная страсть, это любовная страсть!..» – вопила певица голосом, пропущенным через синтезатор и искажавшим ее настоящий голос.

Жюли, сообразившей наконец, где она оказалась, хотелось, чтобы Цзи-вонг обнял ее. И она воззрилась на корейца.

Цзи-вонг был красив. В нем было что-то кошачье. И в этой причудливой обстановке, в этом странном месте он выглядел особенно привлекательным.

Она разрывалась между стыдом, запоздалым страхом только-только пробудившейся женщины и новым, почти животным желанием «поглотить» Цзи-вонга.

– Понимаю, – сказал Цзи-вонг, – не смотри на меня так. Тебе сейчас противно любое прикосновение мужчины или кого бы там ни было. Не бойся, я не стану приглашать тебя на танец!

Она уже собиралась опровергнуть его слова, как вдруг в зале объявились двое полицейских. Аптекарша описала им внешность напавших на нее злоумышленников и показала, куда они ушли.