Прислушиваюсь. Кажется, что-то есть. Ощущаю колебания воздуха – ближе и ближе. Наконец-то дождался! Взмах крыльев, тихое, учтивое воркование, звук крохотного, плюхающегося на землю те́льца.

Здравствуй! Рад тебя видеть! Маленький белоснежный голубь жадно пьет кровь с изрезанной трещинами брусчатки. Не буду тревожить – пусть утолит голод и жажду, тогда и поймать его будет не так сложно. К тому же, с частичкой меня внутри своего тела он будет намного сговорчивее. Именно для этого и нужно таинство Евхаристии – вкушение крови и плоти Настоата.

Жду еще минуту, другую. Из одной из амбразур отеля мне высокомерно бросают пару пиастров. Улыбаюсь – наверное, подумали, что я попрошайка. Хорошо, что не спугнули голубя – иначе эти пиастры я засунул бы благодетелю в глотку.

Все, пора приступать! Мой гость сыт и доволен – неповоротлив, как отъевшийся боров. Молниеносно хватаю его за крылья, падаю наземь, переворачиваюсь на спину. Подобно кубку, поднимаю птицу над головой. Моя добыча, мой приз! Попался!

Лежа на мостовой, пристально рассматриваю своего пленника. Испуганно вырываясь, он светится изнутри алой кровью. Удивительно – при этом его оперение выглядит еще более благородным. Я всегда знал, что внутри белых голубей – море выпитой крови.

– Да не бойся ты, все в порядке! Ничего с тобой не случится.

Голубь смущенно кивает. Прекрасная, вежливая птица. А судя по глазам – еще и образованная.

– Как тебя зовут?

– Руах! Зоар!

– Это что, имя-фамилия? Когномен? Псевдоним? Кличка?

Молчание. Немигающий взгляд. Ладно, не буду допытываться, коли тебе не по нраву.

Глажу голубя по голове. Аккуратно, боясь упустить, прикрепляю весточку к его розовой, жилистой лапе. Готово!

– Лети, дружище, к Деменцио Урсусу и передай, что все сделано в наилучшем виде. Дункан Клаваретт теперь наш – вскоре он отправится во дворец и совершит, что́ ему велено. А значит, пришло время платить по счетам – исполнить свою часть уговора. И намекни Деменцио – если обманет, ему крышка. Не выжить, несдобровать: я приду по его душу. Заставь Первого советника трепетать перед моим царственным взором!

Птица вздыхает. Согласен – неприятно быть на побегушках! Но подчиниться все же придется. Коли ослушаешься, моя кровь воспламенит тебя изнутри – зря ты выпил ее так много.

Вперед, милое существо! Неси благую весть Деменцио Урсусу. И не ропщи – таков перст Божий!

Сделаешь – и будешь свободен.

* * *

«В белом плаще с кровавым подбоем, легкой воздушной походкой, поздним вечером семнадцатого числа осеннего месяца брюмера, из-за ширмы между двумя дорическими колоннами дворца Дункана Клаваретта вышла Верховный криминалист Великого следствия Иненна Эштари».